Три года сегодня,
сегодня три года,
как ты под землей,
десница господня,
земная свобода,
кричи или вой.
Не видно просвета
от этой юдоли,
рыдай ни рыдай,
но вытянул эту
зловещую долю
ненастный февраль...
Четыре седьмицы
тебя он метелил,
следы заметал,
и мертвой водицы
в кровавом апреле
тебе нашептал...
Вот так и бывает
неспетая наша
лихая судьба,
и вновь убивает
несдешняя чаша
земного раба.
Услышится снова
сквозь холод и грохот
сквозь хохот и вой,
запишется слово,
затихнет эпоха,
ты встанешь живой.
И вспомнится утро,
и ночь без рассвета,
расбитый киот,
то утро, в котором
тебя уже нету,
запекшийся рот...
И битвы не надо,
забыты скрижали,
не надо знамен,
но только лампада,
молитва печали
над списком имен.
Небесная птица
к тебе возвратися,
затеплится род,
опять возродится
живая водица
и вспыхнет киот.
Напишется верой
иная планида
любовь на века,
утишится гнев твой,
завянет обида,
усохнет тоска.