в марте в сумерках далеко разносятся звуки,
разлетаются,
растворяются,
улетели.
я звучу, как умею, без умысла, без науки,
говорю горлом, пою глазами, руками, телом,
потому что пришло время песен,
смеется, тает
все вокруг, и звенит, и шепчет, и раздается.
разреши, я спою тебе,
милая,
золотая,
разреши, я спою, что весна, раз о ней поется.
и на крыши выходят кошки и тянут спины,
и вливаются голоса в их тягучий хор - словно льются струи
посреди руин снеговых, разрушая эти руины.
и зачем инструмент, если мир - это свет и струны?
мне играть для тебя на марте, играть на ветре,
на кривых фонарях, медно-рыжих на ультрамарине.
все весенние песни играют на всем на свете -
и на собственном сердце, с дырочкой окарины.