Я в магазине встретила старушку
Копеечки считала, что в руке.
Она взяла лишь хлеба четвертушку,
И больше не позволила себе.
Покупку оплатив, пошла неспешно.
А я смотрела вслед, не оторвать.
Немой вопрос - Что за судьбы насмешка?
Как стариков так можно унижать?
Одета вроде чисто, не пьянчуга,
Натруженные руки в жилах все,
А вместо дома ждёт её лачуга...
Давно ль она на черной полосе?
Мне тихо она жизнь свою откроет,
Не жалуясь и помощь не прося.
Но вижу - вспоминая, сердце воет,
И слёзы по-тихоньку моросят.
"Когда война пришла, мне было восемь.
Блокадный Ленинград, сирены стон,
Отец на фронте, мать забрала осень,
При артобстреле на нее упал балкон.
Ребёнком на завод пошла работать.
По карточкам там хлеб давали нам,
Кору деревьев можно обработать,
Уж если голод ходит по пятам.
Мы выстояли, выдержали схватку,
Преодолели страх, лишений боль.
Хоть руки у костлявой были хватки,
Мы не позволили сыграть ей роль!
А город возрождался вновь из пепла.
Я вместе с ним взрослела и росла.
И мощь страны с тех пор лишь только крепла.
Я замуж вышла, сына родила.
Промчалось время, вырос наш мальчишка,
И звёзды офицера на плечах.
В Афгане вмиг закрылась жизни книжка,
Остался он на фото и в речах.
У мужа сердце не снесло потери,
Через полгода вслед за ним ушёл.
И некому теперь стучаться в двери...
Как я одна тридцатый год пошёл...
Мне, знаешь внучка, многого не нужно
Пол пенсии детишкам отдаю,
Которые болеют безнадежно,
О здравии их, Бога я молю"
Я заглянула в душу, что без края,
Безмерно восхищаясь красотой.
Ради других себя всего лишая -
Так на земле становятся святой!
Моё, порой пустое, поколенье,
Пример берите вы с таких людей,
Кто несмотря на сложность, утешенье
Не ищет, и становится добрей!