Т. Виноградова. Прелесть верлибра
http://www.stihi.ru/2016/04/06/7539
В тихом раю слов...
http://www.stihi.ru/2013/11/24/272
В тихом раю слов,
за рекой туманных откровений,
по ту сторону водопадов беспамятства
растёт тёмное Древо Молчания.
В сплетении его корней слова покоятся
в блаженной немоте, как в колыбели.
Порою Древо чуть шелестит под невесомым ветром.
Но некому услышать стихотворящий шёпот.
Блаженство слова –
неназванным остаться навсегда.
Венецианское зерцало
http://www.stihi.ru/2012/12/14/4413
Канал струится светлоглазою водою,
и белокурая лагуна грезит
о рыжих и распутных венецианках Тициана.
И в каждом розовостёклом фонаре
трепещет лепесток той, ренессансной,
очарованной зари.
Даже в полуденном мареве,
когда зерцало небес задышано до мутного серебра.
Проплывает Пьяцца. Может, нам здесь остаться?
Собор Святого Марка, как всегда,
притворяется просто собором.
Но мы-то видим, как широко разинул он портал,
чтоб уловить в себя очередную дозу душ,
невинных и не очень –
да, уловить, объять своим златым пожаром, и...
Но это там, внутри. И, если не зайдём, то не сгорим.
Лев Святого Марка на столпе
нервно поводит хвостом, отгоняет дурные виденья.
Голуби спешат напиться из фонтана,
прежде чем снова облепить туристов.
Туристы (их здесь ещё больше, чем голубей)
общёлкивают своими супермегакамерами
всю эту зыбкую реальность,
чтобы потом блестела и переливалась,
пришпиленная.
Палаццо, покрытые величием и плесенью,
тянут колонны, раскрывают окна,
не успевают досказать свои истории –
распаренный вапоретто идёт слишком быстро,
туристов слишком много, и все они щёлкают, щёлкают...
Только начнёшь им: «Когда Казанова шёл по мосту Риальто...»,
только начнёшь: «Говорят, Дездемона каждый вечер...»,
только прошепчешь: «Однажды Гёте в кафе “Флориан”...» –
глядь, а вапоретто уже другой, и гондола не та,
и только чайка слушает слабеющий старческий шелест,
восседая на верхушке сваи.
А свая – чёрная, страшная, древнее всех палаццо, –
стоит и молчит.
...А вапоретто причаливает
к Сан-Микеле – кладбищенскому острову.
Столь соразмерно каменные стены
возносятся над зыбью зеленоватых волн,
и кипарисы по периметру глядят так стройно, –
с натуры, что ли, писал достопочтенный Бёклин
свой «Остров мёртвых»?
К Сан-Микеле причаливает вапоретто,
и с него сходит человек в светлом плаще.
Останавливается на секунду в воротах кладбища,
запрокидывает голову –
лёгкий нимб седеющих, редеющих волос,
острый блик очков, –
запрокидывает голову, словно хочет надышаться,
этим бледным золотом полудня, этой патиной Адриатики...
Потом человек в плаще исчезает.
...А у входа в кафе «Флориан» оркестрик
всё наигрывает венские вальсы –
и щелкают в такт цифровые «зеркалки»,
и голуби несут свою вахту,
и карнавальные маски хищно щурятся из витрин,
и пластилиновая толпа перетекает в радужном мареве
из вапоретто на набережные и обратно.
А светлоглазая и белокурая лагуна
смеётся и всё глядится в зерцало
адриатических небес.
Ей, шалой, без разницы,
что влюблённые и поэты
задышали его до мутного серебра.
Канц-верлибр
http://www.stihi.ru/2012/08/01/562
Купила себе тетрадку, красивую, а на ней сзади – готовый верлибр.
Воспроизвожу:
Офис-тетрадь
Формат А4 (196х284 мм)
Брошюра на гребне
80 листов
Для записей
Срок годности не ограничен
Особых условий и правил хранения
не требуется
ООО "Альт-Канц", оформление
Отпечатано в ООО "Полиграфиздат-СПб"
Санкт-Петербург
Васильевский остров
7 линия, д.84А
Все права защищены!
Сделано в России
...В общем, так:
«Я, Альт-Канц-Полиграф Полиграфович Кюхельгартен,
офис-планктон в формате,
сделанный в России,
с неограниченным сроком годности
и без особых условий и правил (хранения),
на Васильевский остров
приду...
Для записей.
– ООО! ООО!
Все права защищены!
ООО! 80 листов!
ООО! Брошюра на гребне!!!
ООО! ООО! ООО!..»
Дурацкий сон
http://www.stihi.ru/2012/08/12/5778
Евгению В.Харитонову
Мне приснилось, что я читаю стихи. Хорошие.
Огненными буквами по аспидно-чёрным страницам.
И что, вроде, это я их написала.
Во сне я читала их вслух и радовалась,
что они такие хорошие.
Кажется, они даже были в рифму.
Чуть ли не катренами – вот странно-то.
Но во сне странно было не это, а что –
огненными, пламенеющими буквами
(не путать с «мене, текел и т.д.»).
Да и то – поначалу странно, чуть-чуть,
а потом привыкла.
Стихи были, разумеется, о любви.
И ещё, кажется, о высшем смысле всего сущего.
Да-да, во сне у всего сущего,
определённо, был смысл, вот странно-то.
Страннее этого – только катрены
в арсенале закоренелого верлибриста,
тяготеющего, ну, максимум, к акцентному стиху.
А стихи, напечатанные горящими буквами,
были настолько возвышенны и прекрасны,
что я (во сне) засомневалась: да полно, мои ли?
Может, Суровый Дант какой-нибудь
(хотя у него – терцины)
или Божественный Торквато Тассо
(но у того – октавы)...
Или вообще – Гёте!
...Ни строчки, ни единой огненной строчки не помню.
Ну хоть убей, ну хоть ты тресни.
Помню, они вздымались, как волны,
и опадали, как осенние леса.
Мощные были, духоподъёмные такие
и – л а к о н и ч н ы е.
(не то что данная верлибрическая
раз-маз-ня).
Строфы три-четыре, не больше.
И их надо было п е т ь.
И музыка звучала такая, типа,
Гендель с Григом в квадрате.
И мир пел их...
Нет! Эти стихи и были Миром!..
– Ну точно, не мои.
Гёте, наверное.
Такой вот сон
дурацкий.
Лазарь
http://www.stihi.ru/2011/08/13/2307
Глагола ему сестра умершего Марфа:
«Господи, уже смердит, четверодневен
бо есть».
Иоанн 11:39
— Я не хочу, чтоб меня воскрешали.
Я не хочу выбираться из тьмы.
Тьма меня держит тысячью маленьких ртов, —
жадных ртов, нежных и мягких.
Не говорите мне: Лазарь, гряди вон».
Я не хочу.
Отпустите меня в мрак пещеры,
Верните мне забытьё, мое забытьё,
мое не-бытие.
Я не помню солнечный свет. Он жжётся.
Он чужд мне — тому, который
Лазарем звался когда-то.
Лазурь
тоже
жжется.
Уберите от меня ваше небо!
Я закутан в покров, в пелену,
я в плену темноты, немоты…
Не трогайте! Не терзайте меня!
Зачем вы хотите откатить камень от входа?
Зачем эти звуки, эти нестройные голоса
заполняют мою тишину?
И особенно — э т о т голос, он режет, как луч,
он ярок невыносимо, он раскалённым звоном
вонзается в мозг:
«Встань, Лазарь, встань и иди».
О заставьте, заставьте замолчать
этот голос!..
Смирившись, Лазарь молча встает
и делает шаг прочь из пещеры.
Голос-луч серебряной нитью
взрезает пространство.
Голос ширится, наполняясь
светоносной безжалостной силой,
солнце вибрирует в такт биениям сердца.
— Сердца? Какого? Я не хочу!
— Встань! Встань и иди!
…Пошатнувшись, фигура в белом
головой задевает за каменный свод.
Ещё один шаг. И ещё.
Белый контур оправлен/оплавлен сиянием неба.
— Он вернулся! — кричат все вокруг.
— Он вернулся!
27.09.2007
Никто Никогда Не
http://www.stihi.ru/2011/08/13/2392
Бога никтоже нигдеже не виде.
1 Иоанн, 4, 12
Бога никто никогда не видел.
У Него седая борода и грустные глаза.
Бог молчит. Он не знает, что отвечать
неразумным взрослым детям,
которые всё время спотыкаются
о собственную свободу воли
и требуют быстрорастворимых чудес,
вопя о несовершенстве
этого неуклюжего ущербного увечного
уютного неприкаянного
дивного старого мира.
Бог абсолютно милосерден.
И, по милосердию своему, не препятствует
очередным неразумным детям
(«блаженны нищие духом
ибо их есть Царствие Небесное»)
мучать очередного котёнка
(«блаженны кроткие, ибо…» – и так далее).
Правда, котёнок не слишком кроток.
Пытается царапаться.
Вотще.
Бога никто никогда не призовёт к ответу
за то, что Он натворил.
В осточертевшем богоспасаемом одиночестве
пребывает Он вне
всех созданных Им вселенных.
Впрочем, однажды, в Галилее…
Но ведь не получилось!
Не получилось, чёрт побери!
Или у вас есть возражения?
А может, даже надежды?
Может, скажете ещё – «Бог не фраер»?
А – откуда вы знаете?
Ведь. Бога. Никто. Никогда. Не. Видел.
Хоть это вам понятно?!
…Постепенно они умолкают.
Хочется думать, наконец начинают думать.
Молодцы! Так держать! Великолепно! Богоподобно!..
Чу! Ужель неразумные взрослые дети
на мгновенье затихли?
Бог с ними.
Что ещё? Да. Погладить котёнка. Он напуган, но цел.
Бросить контрольный взгляд в зеркало.
Седая борода
(ну, это как раз поправимо: подровняем, подкрасим…)
и грустные глаза
(а вот это уже навсегда).
Времени – нет.
Пора в Галилею.
Может быть, на этот раз
хоть что-то
получится.
8 сентября 2009
Яблоня летом 2010-го
http://www.stihi.ru/2014/01/31/7916
По телевизору показали яблоню,
расцветшую второй раз в году,
в самую августовскую горящую сушь.
Стоит, ветки иссохли,
бурые листья почти облетели.
Наверное, ей больно и страшно,
и очень хочется пить.
Обычная такая, в общем, яблоня средних лет.
Но…
Из последних сил сумела вновь расцвести.
Трепещет, мерцает в дыму –
белой фатой,
прохладной звездой.
Наперекор всему.
После такого она точно засохнет,
эта яблоня в полном цвету.
И в новостях восхитятся:
– Какая прекрасная смерть!
Лужа во времени и в пространстве
http://www.stihi.ru/2012/08/14/199
Опрокинутые верхушки деревьев — все время
и уверенно шествующие вниз головой прохожие — иногда
— В серо-зеркальной бездонной луже
на асфальте у моих ног.
Эта лужа — небесная слеза
на небритой и грязной щеке
моего беспробудного города.
По идее, ее полагается выпить.
Осушить, так сказать, в долгом, как Сто Лет Одиночества,
поцелуе.
А я всё сижу.
...В глубине Лужи Для Медитаций
незаметно, застенчиво, по одному,
появляются первые желтые огоньки,
сбежавшие из своих окон.
И головы прохожих уже почти неотличимы от
верхушек деревьев,
И серо-зеленый свет заставляет листву на
этих верхушках
быть похожей на спешащие головы...
Лужа начинает исчезать.
Наверное, ее все-таки кто-то пьет.
Когда моему отражению начнет угрожать опасность,
оно выберется на берег
и отправится спать.
И я снова останусь одна.
Мы
(Лужа и я)
так ждали
тебя.
Но ты, наверное, возвращался сегодня домой
другой дорогой.
1988
В сумермаркете счастья...
http://www.stihi.ru/2016/05/03/338
В супермаркете счастья не бывает очередей.
Всем хватает всего, золотые прилавки завалены
различными видами вожделенностей.
Кто-то покупает покой и волю (в комплекте, уценённые).
Кому-то позарез нужен спутник жизни –
напичканный джипиэсами и глонассами,
а также более откровенной аппаратурой нежного слежения.
В супермаркете счастья ошеломлённые шопоголики
ошалело шатаются от восторга,
а причепуренные мерчендайзеры
оглашают всё новые разновидности товаров, сверяясь по списку:
– «Разделённая любовь» – сто упаковок прямо со склада!
– «Смерть свекрови» – дополнительные комплекты,
с бубны и колокольцы.
– «Высший балл на экзамене», версия для малограмотных.
– «Летний полдень на берегу океана» – надувной бассейн
и коктейль «секс на пляже» прилагаются.
– «Зависть недругов», развесная.
– «Зависть дружеская», ядрёная, штучная.
– «Мирская слава», транзитом.
– «Сладость первого поцелуя».
– «Сладкие воспоминания о сладости первого поцелуя»,
засахаренные.
– «Джек-пот», «джек-пот»! Дезодорант!
– «Тупое ничегонеделание», отечественного производства.
¬– «Dolce far niente», итальянский дизайн, фабричный Китай.
– «Утро тридцать первого декабря, когда ёлка стоит
ещё вся загадочная, а в недрах её зреют подарки»!
– Конструктор «Лего» «А имей сто друзей!», с запчастями.
– «Уникальность личностная»,
оптом, с пятидесятипроцентной скидкой.
– «Мирное небо».
Кто забыл купить себе «Мирное Небо Над Головой»?
А вот версия 2.0: «Пуленепробиваемое Звёздное Небо Над Вами
и Гуттаперчевый Нравственный Закон Внутри Вас» –
Дорого! Богато! Эффективно!..
Мерчендайзеры так и снуют, так и шныряют, так и порхают вокруг,
впаривая потрясённым потребителям
километры, терабайты, мегатонны
отборного чистопородного счастья.
…На самых дальних стеллажах пылятся
выцветшие от невостребованности трансформеры реальности
из малоизвестной серии «Если бы…»:
«Отменятор Нелепых Случайных Смертей»,
«Генератор Судьбоносных, Но Безопасных Свершений»,
«Извлекатель Брёвен Из Глаз» (полноразмерная линейка),
«Добиватель Своего и Настаиватель На Своём»
(с перфоратором и дозатором)…
Трансформеры эти пользуются ограниченным спросом,
несмотря на неоднократную уценку.
Подлинных знатоков,
любимых клиентов Супермаркета Счастья не проведёшь:
«Отменятор-то откуда узнает, что смерть случайной была?» –
«А ну как перфоратор полетит, а дозатор гавкнется… –
что с ними тогда делать-то? Оно нам такое и задарма не надо», –
степенно рассуждают постоянные покупатели,
счастливые обладатели платиновых дисконтных карт «Zadarma».
Я прохожу сквозь ряды клеток
с клонированными Синими Птицами,
мимо «Роскоши Общения» (она вся в золоте молчания),
мимо испытательного стенда «Сказочного везения»
(бронированное стекло, похоже, всё-таки треснуло)…
Я ухожу всё дальше и дальше
в бесконечность Счастливых Прилавков, –
и только одного товара нет
в этом сверкающем Супермаркете Счастья,
где вообще-то есть всё.
Я ищу и никак не могу найти ту забытую, самую дальнюю полку, где
покоится в ожидании своего часа
наша с тобой Счастливая Невстреча.
А ведь не знать тебя никогда –
это всё, что мне нужно для счастья.
И мерчендайзеры ничем не могут мне помочь.
И они виновато опускают глаза,
но вдруг, просветлев, мгновенно исчезают
и тут же возвращаются –
с роскошным «молескином» и златопёрым «паркером»:
– Мадам, простите, но в вашем случае
это – единственная адекватная замена,
которую мы можем предложить.
Младшие боги
http://www.stihi.ru/2011/08/13/2416
Младшие боги толпятся, хихикают в ладошку,
отталкивают друг друга локтями,
тянутся посмотреть – что же там творится, на этом очередном
маленьком шарике,
таком нелепом.
Они напоминают школьников
на лабораторной по биологии,
когда учитель вышел на минутку, –
с кем не бывает, –
и они вот-вот на радостях грохнут микроскоп
со всеми инфузориями-туфельками
и хламидомонадами.
Они пыхтят и сопят,
высунув от усердия острые язычки,
помешивают сломанными карандашами
культуру в пробирках, –
на полу похрустывают
осколки разнокалиберных колбочек
и чьих-то жизней.
А что случится, если вот эту вот
крошечную розовую двуногую штуковину
поддеть и зафигачить во-он туда,
где дрыгается такая же, но с длинной
светлой шёрсткой на голове?
– Ну до чего ж смешон, уродец,
глядите, глядите, как посверкивают
эти крохотные стёклышки у него на глазах!
Младшие боги дружно смеются
(а самый шустрый - ну просто в голос ржёт),
когда эти две фигурки под микроскопом
вдруг начинают на грязном предметном стекле
замысловатый, но бессмысленный танец.
Потом та, что поменьше, – с длинной шёрсткой, –
заигравшись на краешке, бухается куда-то
на пол, и её, конечно, уже не найти
в этой пыли, ну и ладно.
А уродец зачем-то срывает с себя стёклышки,
отшвыривает их прочь,
и из его уморительных глазок
начинает сочиться вода.
А потом он падает на колени
и долго-долго, скучно-прескучно
стоит не шевелясь,
сложив ладошки перед грудью
и задрав голову кверху, –
видимо, притворяется мёртвым.
– Да они же почти разумны! – радуются
младшие боги
и тыкают в шарик ланцетами, скальпелями
и перочинными ножичками.
А самый шустрый
уже разжёг спиртовку
и греет щипцы.
...Когда старшие боги вернутся,
они, конечно, наведут порядок,
и младшие, всё ещё тихо хихикая,
рассядутся по своим местам.
Бог с ним, с шариком.
Шариков таких в кабинете биологии – немеряно.
Правда, этот был
самый
смешной.
4.02.2006
Т. Виноградова. Прелесть верлибра
http://www.stihi.ru/2016/04/06/7539