Пока февраль за хворостом носило,
и в трёх портках запутывался март,
в апреле мне ещё годок скосило,
май удивил прогноз погодных карт.
Сплотил труды во славу огорода.
Гроза, сжирая просинь, нападёт.
Дуб-мученик, защитник, символ рода,
как генерал двенадцатого года,
опушку леса на грозу ведёт.
За Храм и балку времени Петра,
за самовар с чеканными боками,
за наши деревушки лоскутками.
Но разночинный шёпот меж полками
уже разносят шквальные ветра.
Тяжёлый шмель, лишающий невинности
тугой бутон - и сладость, и оброк,
и жизнь. Теперь крестьянские повинности
ещё сильней затянут поясок.
Аукается, как дворянский гнёт,
грозы порядок. И на склоне лета,
пурпурный куст резного бересклета,
как барская усадьба полыхнёт.
Сметаной разбавляются свекольники.
Дорожка муравьиная спешит.
И ливень, отлупив на подоконнике
сирень, жуков утопит в рукомойнике,
из полной бочки по краям сбежит.
Гроза ,герой ,гражданство, горе, гром -
охотчивы до наших волостей.
Проходит дождь, соседи топят дом,
и на сегодня хватит новостей.