Meneh, meneh, tekel, upharsin
Шелушится головная боль.
Воспевает блажь все муки
отцветающей чепухи,
что срослась над потолком
сизым, алым, голубым.
Живописная патология сплошь и рядом:
сцапала меня ель,
когда я из окна упала.
Полусном-полубредом наблюдала
игру теней на своей стороне луны и вдоль запястий:
костяшки пахнут померанцем,
ресницы молью снов изъедены.
Крошки звезд из просыпанного кармана
сыпались на землю,
что отцветала
парящими одуванчиками
и раненными тюльпанами.
штормовые волны раскачивались на петлях
вырванной с корнем двери.
Рахманиновской капеллой звучит дождь,
центр красоты росою облит.
Заискрились анютины глазки,
пыль костров на солнечном небе кудриться.
Желтый дуб роняет мои ресницы,
а сирень – пятилистик не хочет кружиться.
Валтасаров пир майской ночи с нежностью соловьиной
в самом разгаре под танцы звезд.
На утро сожжется эта ночь,
уйдут лишние звуки, вся прелесть безделья.
Улыбкой мучится будет море в час бесконечного отлива.