Мой мальчик, увы, по утрам не играет—
Пропал инструмент, как судьба капитана.
Он болен. Он зол. Он переживает.
В душе до сих пор его гнойная рана.
И вместо, теперь, ароматного чая,
Который когда-то с малиной и с мятой,
Он дни свои горьким вином разбавляет.
А ночи — постелью, и речью не внятной.
Курить теперь стал в гараже нелюбимом.
Как сладок ему вкус отсутствия сердца:
Все чувства летят, да только все мимо,
Не дав до конца ему даже согреться.
Мой мальчик.. Уставший, потерянный, скромный.
Уже не играющий на саксофоне.
Теперь он пустой. Теперь он бездомный.
И двор этот стал словно мертвое море.