Под сомбреро амбре от текилы,
пончо пыльного выцветший саван.
Не мою ли ты роешь могилу,
ветеран, осаждавший Аламо?
В захолустном твоём пуэбло
ищу гринго на пегой кобыле,
он смеётся змеиным смехом,
мы с ним крепко когда-то дружили
и охотились за головами
двое парней на индейской границе.
Рой старик землю, пока кругами
пляшут в небе чужом стервы птицы.
Я в салун захожу устало
горевестником траурнокрылым,
мне в пути этом долгом осталась
одна пуля до свежей могилы.