– Это не выборы! – восклицает Маша.
Люди молчат.
– Зачем меня заставляют голосовать? – не унимается Маша, –
Может, я вообще не хочу?
Может, я за анархию? –
Маша обводит горящим взглядом зевак.
Чтобы было её всем видно, Маша влезает на тумбу,
Руку вытягивает вверх, пытаясь добраться до роста политических проституток,
И громко кричит:
– Это не выборы! Это дудки! Это глупая бутафория!
Люди смотрят на Машу с пониманием и кивают.
– Маш, – за платьице дёргает мама, –
Хватит, Маш, замолчи, а то вдруг нас посадят.
– Посадят? – Машин голос громом растекается по земле, –
За правду посадят? Я живу в свободной стране! У нас демократия!
– Маш, – мама Маши дрожит и озирается, –
Давай мы дома табуретку тебе поставим,
Там покричишь,
А сейчас давай-ка домой.
– Товарищи! – Маша взрывается яростью и вопит, –
Почему мы терпим всё это?
Народ останавливается, молча кивает, ждёт.
– Пойдёмте писать петиции! Пойдёмте найдём тех, кто обеспечит нам достойное будущее!
Люди переговариваются.
– Да! – кричит мужчина и влезает на Машину тумбу, –
Давайте проголосуем все не за тех, кого они нам дают, а за тех, кто нам нужен!
– Да! – кричат люди.
Машина мама видит, как подъезжает бобик,
Из него вываливается группа бойцов,
Они бегут к трибуне,
Машу хватают за пояс,
Мужику попадает по печени.
Оба агитатора на полу и целуют землю.
Народ глазеет,
Молчит,
Расходится.
И на тесных кухоньках вполголоса обсуждает, как это всё неправильно.