Она стояла на краю зыбучем,
В руках ребёнок разрывался в крик.
Двоих скрутив их проволкой колючей,
Направил немец в сердце острый штык.
Лишь шаг назад и скроит бездна смерти,
Оскалит "зверь" и жизни не спасти.
В округе ад фашисты бродят черти,
Толкая в бездну матерей с детьми.
Она стояла как в дурном тумане,
Лишь прижимая до груди дитя.
Былая жизнь прошла перед глазами,
Весь ужас той минуты заслоня.
Проплыло сном как немцы с громким криком,
Ворвались в дом стреляя в стариков.
И как над сыном издевались дико,
Избили в смерть хоть был семи годов.
И не могла она у сна забыться,
Когда в глаза с Небес смотрел сынок.
От ран не смог уже он излечиться,
Всю грудь нациста изломал сапог.
Глядел глазами светло голубыми,
От боли в сердце не сдержать слезу.
Ушёл родимый в вечности глубины,
Отмучившись безвинно на веку.
Остался только холмик от кровинки,
Ах коль не дочка видит сердце Бог.
За каплю ту, его Святой слезинки,
Тому фашисту прямо б вилы в бок.
Виденья-сны, бараком потемнели,
Где не смолкал как эхом тяжкий стон.
Припомнилось как целые недели,
В дали сжигал людей печной вагон.
Как увезли в концлагерь, заключённой,
И у села пожгли с людьми дома.
Как крики горя и беды бездонной,
Её в ночи терзали до утра.
Неслись виденья всё перелистая,
Прошли мгновеньем целой жизни дни.
Как шли любовь и счастье ожидая,
Как детский смех дарили и мечты.
Прижав малютку к сердцу пряча слёзы,
Она шагнула в бездну темноты.
Ну вот и всё, ушли мечты и грёзы,
В безумствах зла исчадия войны.
Лишь ветер веял локоны седые,
А ей едва минуло двадцать пять.
Темнели в скорби Небеса Святые,
За что-же Бог отдал себя распять?
посвящается:
Людмиле Николаевской
http://www.stihi.ru/avtor/serafima38
И всем матерям прошедшим безумные ужасы войны.
i