В очень тихом королевстве,
Где прекрасная природа,
В крепком замке из гранита,
Возле озера Паре,
Вся в забавах и нарядах
Белокурая принцесса,
Что прекрасней всех на свете,
Проводила свои дни.
Бирюзовые глазищи,
Дивно-розовые губки,
Она розы обожала
И банановый пломбир.
А в сарае, в царском парке,
В глубине, в глуши, в тоске,
Пятый год худел и сохнул
Царский Шут с письмом в руке.
"Я люблю вас, mia cara", -
Той принцессе он писал
Каждый день, и каждый вечер,
Неотправленное, рвал.
Он застенчив был и скромен,
Добрый, с чистою душой.
Не красавец, с ясным взором,
Дивный голос, горб большой.
Кавалеров у принцессы
Было просто пруд пруди,
Умных, гордых, знаменитых,
И богатых, и шальных.
Что ей в бедном трубадуре?
Шут - он даже не слуга.
Песням изредка внимала,
Но в любви не снизошла.
Так прошли зима и лето,
Осенью, попав под дождь,
Заболевшая Бертрана
Вдруг уснула вечным сном.
Тризну пышную справляли,
В усыпальницу снесли,
Девки голосно рыдали,
Крепко пили мужики.
И на третью ночь поднялся
С жесткой лавки бледный Шут,
Сжав гитару, в сад пробрался,
В склеп проник и замер тут.
На помосте из самшита,
В белоснежном вся белье
Среди белых роз лежала
Королева Королев.
Застонав, упав на камень,
Парень платье целовал,
Согревал дыханьем губы,
Страстно руки растирал.
Но принцесса ноль эмоций,
Крепок был последний сон,
Слов любви не услыхала,
Не откликнулась на зов.
Вскрикнув раненою чайкой,
Шут кинжал в себя вонзил,
И упал у ног любимой,
И глаза свои закрыл.
Что-то грянуло над ними,
Раскололись небеса,
Били молнии и ливень
Плакал с ночи до утра.
Утром в Склеп явились люди
И крестились, чуть дыша:
Стали мраморной скульптурой
Со слугою госпожа.
И сложили о них песню
Про трагедию двоих,
Шут - горбун и неудачник,
В песне был вовсю любим.
Будто бы все дело было
Не в далеких-то краях,
А почти что в наше время,
И в Италии - вот так.
И в Вероне они жили,
И любили, и клялись,
И Джульеттой деву звали,
И Ромео был ей мил.
Сам Шекспир в чудесной пьесе
Без сомненья начертал:
"Нет печальнее на свете
Ни баллады, ни стиха!"