Работал триммер, падала трава,
за пнём пищуха пряталась в крапиву.
И точно из цирюльни голова,
под ёжик обнажалась перспектива.
Мил трясогузке стриженый газон,
ей клювиком достать куда сподручней
мокрицу и червя - теперь сезон!
Пора любить грозу и май, и тучи,
и эту мошку, что попала в глаз!
- Не злись! Ведь мошкам, им хоть в пасть гиене!
Зато ночами ярок Волопас
и у твоей mama опять мигрени.
На дальний луг уже стрекозий взгляд
бросал июнь, волнуясь о погоде.
Ему на шаг, на дюйм нельзя назад -
в малине формируются соплодья!
Так скор и зыбок белой ночи сон,
что не дышу...
- Возьми себе мой воздух!
Весь горизонт рассветом искушён.
А слева, у пруда, взрослеют розы.
И меж лопаток на живую нить
душа примётана и так сподручно,
захочешь - миловать, а нет - казнить
холодным словом, клювиком колючим
её вытаскивать на божий свет,
драть по живому скобелем на лыко,
плести корзины, лапти, амулет...
а мне терпеть и кошечкой мурлыкать,
нырять в путину солнечного дня,
как пангасиусу на дно Миконга.
Газон искрится, свежестью дразня
и зеленеют лапы у котёнка.