Гордыня
да заточенность на себе,
Как трещинка на губе,
Саднит,
беспокоит,
роднит
поэтов.
Поэтому
у пиитов
в судьбе
Много в шкафах скелетов
И всякой другой
требухи
гнилой.
Грехи
подпитывают стихи,
Страсти гонят рифму
на рифы,
А слово –
оно живое.
Не тронь за больное:
Заноет,
завоет,
кровью умоет,
И грифы,
полудрузья-полувраги,
Слетятся, чтобы добить
Или просто помучить
Да чай
с отравой попить.
Случай
всегда предоставит
поэт,
А нет –
так судьба – случай.
Впрочем,
пиит и сами стихи –
Полудрузья,
полувраги,
Братья-близняшки,
два рукава реки –
смирительной рубашки.
Заши-
тые дебоши-
ры –
Сиамские вампиры,
Стерегущие
сонной
музы шаги,
Пьющие
кровь тщеславия,
Живущие
славой и жаждой
признания.
Хоть не печатайся и не пиши,
живи себе,
Отрекись
от правды и лжи.
Открестись
от поэзии настоящей,
Пепел рукописей
всей
толпе
покажи
И голову положи.