Уж сколько раз твердили миру,
Но речь пойдёт не о льстеце,
Прошу исполнить оду - Лиру
О мерзком, гнусном подлеце.
Сегмент сей хоть ассоциален,
Но всё ж присутствует средь нас!
Хоть низок он и аморален,
Всё ж заслужил попасть в рассказ.
Он с детства был чуток ущербным,
И потому, в дали от всех,
В нём поселилось зла безмерно,
А ум ослаб. И смех, и грех!
Но смог понять он безнадежный,
И смысл сентенции был прост,
Что если будет он прилежный,
То обретёт карьерный рост.
И скудоумье не помеха!
И новоиспечённый сноб
Добился всё таки успеха
В лизании вельможных поп.
Служа протекции всесильной,
До блеска зализав очко,
Ходил он важный и спесивый,
Но перед Боссами - рачком.
Не зря гласит народа мудрость:
Губительна любая страсть!
Увидеть хочешь в людях скудность -
Дай им какую-нибудь власть.
И вот начальствуя безмерно,
Ступая смело по костям,
Он извергал потоки скверны
По ниже шедшим должностям.
Любил глумиться над народом,
Раздутый теша эгоизм,
Людей хулил, считая сбродом,
Не знал границ его цинизм!
Не упущу такого факта,
Хоть частность и не мой конёк,
Младого парня до инфаркта
Он довести в работе смог.
А чтоб развеять все сомненья,
Сниму с лица его завес:
Сей негодяй - Захаров Женя,
В душе его заблудшей Бес.
Скользит перо, свершая драму.
Мой эпилог идёт к концу...
Я посвящаю эпиграмму
Клеветнику и подлецу!