Недавно слышал, как слуга системы,
Успевший вжиться в щей трагичных роль,
Негодовал: народ, ну то бишь все мы,
Несильно нынче любит алкоголь.
Несильно любят и несильно тратят,
Казна пуста, ещё бюджет раздут,
И дело тут, наверное, в контрафакте,
Ведь где-то точно тратят, что-то пьют.
И обыватель, глядя в рябь экрана,
Кивал словам парламентера в такт,
Теплел на дне граненого стакана,
Где - лигалайз, а где и - контрафакт.
О, смерд, что слепо верит в телевизор,
Что принял грош за слиток серебра,
Быть может, дело даже и в акцизе,
И пусть идёт по-крупному игра.
Но если есть копнуть поглубже стимул,
Логична и крепка сюжета нить:
Нет, мы не ходим пить куда-то мимо,
Мы просто дружно стали меньше пить.
Сравнить сейчас и в девяносто третьем,
Так вот: тогда взахлёб и в унисон
Все пили, потому что только этим
Был заниматься смысл и резон.
Теперь то жить, пожалуй, позанятней:
Возможностей, форматов - пруд пруди,
И поколению две тысячи десятых
Маячит что-то даже впереди.
И как бы наши "слуги" не хотели
Вернуть нас в синий век - наоборот:
Нам пойло внутрь лезет еле-еле,
На свадьбах, разве что, да в Новый Год.
И этот слог всем истину глаголет,
Тем более, что автор этих строк
Сам бультерьера съел на алкоголе
И превозмог.