Старушка

Николай Парацельс
Пришла раз старушка в аптеку:
“Дай мне, сыночек, лекарство,
Сердце болит человека,
Не жизнь прожита, а мытарство…
Вот памятью стала слаба,
А ране горела я пылом,
К семнадцати уж расцвела
И замуж я вышла, мой милый.
Красива была и горда,
Муж старше был мой ненамного,
Свекровь лишь встревала всегда
Меж нами, деля пищу строго.
А ели с одного горшка,
Мамаша ему пододвинет:
“Алёша, поешь-ка лишка,
Один у меня только сын ведь”.
И мне доставались остатки
Еды и любви, и вниманья,
Такой оказалось не сладкой,
С попреками, без пониманья
Замужняя жизнь без косы,
Девицы певуньи-красы.
Отдельно же жить не хотел,
Супруг мой: как мать можно бросить!
И так он ко мне охладел,
Что сама я ушла в ту же осень.

Недоучка, пошла я учиться.
Окончила школу и курсы,
Бухгалтером стала трудиться
В райздраве, с зарплатою куцей.
Считала всё верно и точно,
Ошибок в расчётах не былО,
Работу всю делала срочно,
Да жизнь меня уж невзлюбила.

Прислали вот к нам санврача –
Нарочно ли то,  невзначай,
Но сделала  раз она вот что:
Подала больничный к расчету,
А ране таков был порядок,
Что могла получать ту оплату
Она, но чтоб не возникло накладок,
По месту работы своей либо мужа.
А я ж не вгляделась тут дюже,
Поверила на слово ей,
И она получила вдвойне
За этот больничный…
А был человек же приличный…
В органах  это узнали
И взяли меня в оборот:
“Да, как же вы тут начисляли?”
И в жизни  пошёл поворот.

Два года  мне дали отсидки,
Да семь  на лишенье в правах,
Вот так молодую без скидки
Меня обвинили, аж страх.
А введшим меня в заблужденье,
Как помню, всем вышло прощенье.
Одна я виновна осталась,
Такая вот доля досталась.

Жить трудно в суровой стране,
Два года я в лагерной зоне
Отмаяла, и грамота там мне
Всё ж пригодилась, как ноне
Я помню, учетчицей стала,
И легким считался мой труд,
Но всё ж от неволи устала.
“У нас ведь зазря не берут,
И просто вот так не сажают”, –
Начальники мне говорили.
Дай бог, они многое знают,
Но мне мой огрех не простили.

Вот вышла я вновь на свободу
И стала в колхозе трудиться,
В любую, как помню, погоду
Иди, бригадир матерится.
Длинно свекловичное поле,
А солнце полуденно жарит,
Что пота сойдёт с тебя вволю,
Благо, коли удар не ударит.
А дождь-то пройдёт – передышка
Порой выпадает подчас.
С работы такой нет излишка,
К весне весь кончался припас.

Да что всё работа, работа —
Вновь замуж я вышла, опять
Семейная лямка-забота
Пошла: покормить, постирать.
Муж старше мой был лет на десять,
И болен немного с войны,
А матюгов мог таких он отвесить,
Аж страшно и слушать его сатаны.
И пил он безбожно,
Порою и бил,
Терпела как можно,
Хватило бы сил…
Так с жизнью смирилась
Гордыня моя.
Два сына родила –
Семья как семья.
Да долго не прожил, мой муж боевой,
Болезнь была ль может, иль пьянка виной,
Что скоро осталась одна я вдовой.

Но, впрочем, была я тогда не одна,
Два сына росли у меня и сполна
Познала я вдовую долю.
Такая у нас вот, сыночек, страна,
Что воля тебе, что неволя –
Едино всё, коль никому не нужна

Ты со своею бедой или болью.
Да старые раны, что сыпать мне солью.
Я вырастить все же сынов двух смогла:
По разным хозяйствам работала много,
На ноги их я  одна подняла…
Отучились – профессией стала дорога.
Обои они у меня шоферят:
Один в дальних рейсах, другой на заводах,
Да, что-то уж редко меня навестят,
Всё некогда им, всё работа, работа...
А после работы и отдых ведь нужен,
У меня им что делать, одна скукота,
Ведь старые мы о здоровье лишь тужим,
Не жизнь уже это – одна маята...
Лекарств выпиваю подчас я помногу,
Всё сердце болит, не уймется никак,
Отдать бы скорее мне душу бы Богу,
Чиновничьих небу не нужно бумаг.
Ведь здесь на земле никому мы не нужны,
И памяти нет вот и сердцем недужны,
И даже сыны мои очень нечасто
Родной переступят порог.
Жизнь прожита наша, пора уже, баста.
Прибрал бы скорее нас Бог!”

Закончила бабушка речи,
Спасибо сказала за всё,
Ушла, с головой снова втянутой в плечи,
Забыв и лекарство своё.
Догнал я её за порогом,
Лекарство отдал и сказал:
“Храни тебя Бог, хоть немного!”
И хрипло мой голос дрожал.


Ведь у многих в России поныне живых
Такая же участь почти что, увы.
И не ждёт ли меня тот же стон,
Когда годы мои утекут под уклон.

20.02.02 15-16.03 02