Горит костром лилово-белым
Сирень в вечерней полумгле,
А впереди него несмело
Темнеет дева как в угле.
Ее глаза что черносливы
Созрели в бледности лица,
И взор их нежный, робкий, милый,
Но образ словно мертвеца:
Оттенок кожи будто трупный,
И платье траурно на ней.
Весь вид ее могильно-хрупкий
В кругу сиреневых огней.
Очарованье губ ребенка,
Волос распущенных волна.
Подносит руку к подбородку
В смущеньи сдержанном она.
"Вы не пугайтесь, я живая,
Здесь мой цветочный кислород", -
Загадочная и простая
Не говорит... Чего-то ждет.
Ее, быть может, воскресили
Так благовония куста,
Что смерть пришла сюда Мессией
Дать жизнь с чистого листа.