Горечь века, и двор – как убежище,
А за ним – притяженье дорог;
Только ветер… лишь ветер так свеж ещё,
Что уносится твердь из-под ног…
Как несёт пассажира до станции
Тяжкий транспорт без драмы в шумах,
Нежит память меня традесканцией
И катает на вешних плотах.
Постою, разомлею в тех радостях,
Что дарила родимая весь, –
В звонком детстве и в буйстве до крайности,
И пойму, что открыт я ей весь…
Ты чиста вольным духом, провинция,
Хоть разодрана вся изнутри;
Время рушит недвижимость принципов,
Что обшарпаны, как ни смотри.
Никому не судья и не мытарь я,
Ностальгия – не тяга пера;
Всё равно, если Русь и немытая,
Я прижат к ней всем жаром нутра.
Я не знаю, читает ли Родина,
И сияет ли в мыслях народ,
Но тоска уловила мелодию
Волшебства, что и в камне поёт.
В этой музыке дышит Вселенная,
Грея тех, кто ещё может жить;
И стихия, безмерно нетленная,
Выжигает всю хворь из души…
Я прощупал тебя всеми нервами,
Дорогая моя красота,
Чтобы чувства остались бессмертными
И сияла в судьбе высота.