Не знаю, чем мне жизнь не угодила,
Быть может, было слишком много света,
Его лакала из блестящей чаши,
И не могла насытиться душа.
И я любил лишь ночь, как любят море,
И чем темней его пучина, чем опасней,
Тем громче откликается внутри,
Тем камертон звучит правдоподобней.
Пока русалка гриву расплетает,
На камне сидя, то под нею бездна.
Вся глубь лучистых глаз - одна росинка,
Когда до дна десятки километров,
Когда на дне таинственная мгла
Лежит в фосфорицирующих рыбах,
И где растения на смену ароматам
Свет научились чашечками лить...
Ты не поймешь, мне это и не ново.
Кто не хватал с небес морские зведы,
Кто лунных рыб в лицо не узнавал,
Тому мое признанье не понятно:
Великий мир - дороже мне сто крат,
В пучину вод вернувшийся обратно.