«Мясник зовет. За ним бараны сдуру
Топочут слепо, за звеном звено,
И те, с кого на бойне сняли шкуру,
Идут в строю с живыми заодно»
Бертольт Брехт, «Бараний марш».
Я смотрю на людей – ничего не пойму, –
За подачки и пАйки продали страну.
Как бараны бредут ошалелой гурьбой
И опять на убой, на убой, на убой…
Барабаны гремят и шеренги равны,
А я всё, как дурак, жду тепла и весны.
Знаю, я не один, но немного нас тут,
Где людей, как баранов на бойню ведут.
Наверху – благодать: неподсудность ворья,
Несогласным – закон, а друзьям… ничего…
Всё им сходит на нет, без суда и потерь,
Но пылает в ночи агромадная дверь…
И стоит рядом с ней всего только один:
Несуразный, убогий, большинством нелюбим…
Темнота и огонь… И вокруг никого…
Но не стал распинать прокуратор его.
Хоть и нет для него в этом деле преград –
Не умыл своих рук, как когда-то Пилат.
Мог, конечно, распять, как смутьяна Христа,
Да уж больно круты на офшорах счета…
Ни к чему нам страдалец – решило ворьё, –
Не империя, чай, а осколок её…