Я не стою средь вымышленных судеб,
Постылых басен, мертвых миражей.
Я не люблю , когда берёзы рубят
И гонят проповедников взашей.
Юродивых не так уж в мире много,
Все больше тех, кто скошен иль пропал,
Но только не воззвал душою к Богу,
И не связал духовного снопа.
Мне жаль их, правда, жаль, но в том ли дело,
Что в столб распятья гвоздь умело вбит,
Тревожно, что распяли снова Тело,
И вновь растоптан смысл самой Любви?!
А в наших кельях вонь и ропот праздный,
Но человек ко всякому привык,
Как мнение толпы порой заразно,
Как страшен лицемерия язык.
И не спасут лавандовые песни,
От вечной ночи нищих и царей,
Но может тех, кто вдруг шепнёт: «Воскресни,
Я не хочу под вой волков сгореть».
Пройдут средь нас и миражи, и судьбы,
И скорбь погаснет как немой огонь,
Но только кто и с кем отныне будет,
Ответ дадут Иуда или Ной.
Стремление возвыситься над грешным,
Уединится в логове из снов,
Когда сживает землю ад кромешный,
Не это ль путь трусливых и рабов?
Блажен, кто вышел с именем Христовым,
На площадь, где воскликнули: « Распни».
Юродивые ко всему готовы,
Чтоб с мира снять все узы и оковы,
И дни продлить под небом,
наши дни…