Какое блаженство – любить не на шутку,
Не зная чинов и не пряча лица,
Столь самозабвенно, что кажется жутким
Такую любовь хоть на миг порицать.
Да – мал и несложен, да – много не весит,
Но разве имеет значение вид,
Ведь он у желаннейшей школьной невесты –
Прекрасной физручки – на шее висит.
Она его, нежно рукою погладив,
Сильнее сожмёт – и в коралловость губ,
В манящую влажность столь нежно приладит,
что даже поэт здесь окажется груб,
Пытаясь описывать чувства героя.
О боги Олимпа! Он счастлив и нем.
Его извлекут, поглядят – что такое? –
и крепче целуя, подуют сильней.
И будучи дольше не в силах сражаться
С объявшим его исступлением чувств,
он свистом убьёт тишину, как кинжалом –
влюблённым ещё и не то по плечу.
Конечно – греховно. Но наши пороки –
суть наша натура, от роду дана.
Грудь-губы, грудь-губы - урок за уроком,
а после уроков – крючок и стена.
И не было вещи счастливей на свете,
в душе его пели архангелы гимн…
А рядом за стенкой, в другом кабинете,
физручка вовсю целовалась с другим.