Поцелуй напомнил стон - тяжкий и печальный.
Грубо тронулся вагон, и... свисток вокзальный.
Оставались позади запахи и лица,
Убегающий перрон, синий город - птица...
И, работая логтём, захлебнувшись паром,
Словно душу рвал с корнЁм, поезд хрипом ярым.
Перестук: "На фронт...На фронт...", хоровод берёзок,
Пустоглазый горизонт...Мать , глаза и слёзы.
Как молитву повторял паренёк курносый -
"Ты б немного подождал, край светловолосый.
Я вернусь...прольют поля дождь, целуя губы...
Светлорусская земля...мать,сестра, подруга...
Тот ребячий вихорок, рыжие веснушки
Затерялись средь дорог...в воинских теплушках...
А сказал чтобы ждала, что придёт с поклоном,
Видно пуля догнала жалом своим чёрным.
Пред какою из икон надо свечку ставить?
То ль за жизнь идти в поклон, то ль поминки править?
Нет ни в мёртвых ни в живых - без вести пропавший...
Только в травах луговых сохнет цвет упавший,
Есть "Особый эшелон - в вечность поднебесья"...
Поясной от нас поклон - матерей Полесья.
Не пришедшим с той войны, ни живым, ни павшим,
Сыновьям родной страны - БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИМ.