Может ли голубой автобус стать розовым, если его не перекрасили? Быль или мечта? И как эмиграция влияет на судьбу людей?
Стихотворение "Голубой автобус" (стихтейл):
На голубом автобусе,
Стрелой по мостовой,
Под отчуждённым месяцем
Проложен путь домой.
Огни горят над городом,
Фольги на небе плед,
Сады дрожат листвою,
Как фантики конфет.
Окутан сладким запахом
У булочной подъезд,
И контролёр на станции
Ответит за проезд.
Стеклянные витрины
Несутся в тишине,
Подушки и перины
Напомнят обо сне.
Красуется ветвистый
Сердитый старый дуб,
Как конь во дне лучистом
Ретив и резко груб.
Бросает отголоски
Под пальцы саксофон,
И джазовым мерцанием
Пустой стоит перрон.
Лишь ты осталась в нотах
Несбывшейся любви
И отдалённым призраком
Сияешь ты в ночи.
На голубом автобусе
Из пластика окно,
Ожившие надежды
Не бьются так легко.
Маршрут печальных судеб
Отсчитывает дни,
Короткие минуты
Пробудят свет земли.
На остановке ранней
На утренней заре,
Прибудет двадцать пятый
В столь розовой мечте.
(с) Ю. Б. Поэзия, 2016
Рассказ "Голубой автобус" (стихтейл):
- Эй, дежурный, дай закурить на дорожку!? - резким и хрипловатым голосом окликнул плечистый дородный мужчина с большими карими глазами худощавого и бледнолицего контролёра возле автобусной стоянки. Прикурив потухшую от ветра сигарету, он быстро застегнул две последние пуговицы на туго натянутой белой рубашке с накрахмаленным воротничком, и сев на кресло напротив руля, плавно завёл синеющий в сумерках наступившего вечера автобус номер двадцать пять.
Вечерний Тель-Авив, освещённый множеством камерных и красочных витрин, мчался в ритме небольших остановок.
- Толик, возьми булочки, шесть как всегда. - послышался мужской голос из булочной возле перехода в сторону стоявшего автобуса. Анатолий, открыв входную дверь и протянув мускулистую руку, с улыбкой поймал пакет с горячей выпечкой.
Поверх перистых облаков вкрадчивых вечерних сумерек медленно проступала живость спелого заката, который нежной глянцевой периной уносил мысли прошедшего дня.
Июльская жара и влага вступившего во власть Израильского лета назойливо царила в полусонных извилинах города, и вошедшие в автобус пассажиры с облегчением располагались в прохладном от кондиционера автобусе. Пластиковые наглухо закрытые окна отражали цветущие и чарующие своей простотой улицы старого Яффо. Разноцветные цветы на блеклых каменных домишках вьюнком обняли оконные рамы скромных построений, а маленькие закрытые дворики дышали мечтательным ароматом.
Небольшая телега старьёвщиков с белой молодой кобылкой остановилась возле старого дуба в тёмном укромном садике, смотрящем на круглый запертый на засов театр.
- А к нам гости! - послышался тоненький голосок с верхней ветки крепкого дерева и вслед за этим показалась востренькая мордочка летучего мышонка со сложенными в стальной фрак крыльями.
- Лети своей дорогой, ночной шпион! - заржала в негодовании нетерпеливая лошадь, и раздув от ярости ноздри, получила настойчивый удар в спину, быстро поцокав по ночному шоссе прочь.
Мелодичные звуки мечтающего саксофона послышались неподалёку опустелого в темноте театра, и Анатолий сжав в руке баранку, ощутил на мгновение столь незабываемое биение сердца в такт с вдыхающим ноты чувственным инструментом.
Плавный ветерок заглянул в узкую щель пластикового не до конца запертого окна и лёгким дуновением пробежал по столь памятной ему сцене джазового сияния, где Анатолий считал лучшие годы своей юности.
Эмиграция вершит судьбы ломким бисером звонких потерь. Ах..., творец ярких воспоминаний и неожиданных поворотов пересёк извилистый путь высоких надежд, оставив за собой дымку позолоченных потерь.
- До Бат-Яма идёте? - нервно спросил ступивший на первую ступеньку автобуса плотный мужчина с дюжиной переполненных продуктами прозрачных пакетов.
- Входите, идёт. - машинально кивнул ему Анатолий и нажал на кнопку закрывающую дверь.
С щемящей тоской в глазах Анатолий окинул взглядом афишу на театре "Гешер" с улыбающейся белокурой женщиной в зелёном платье и с микрофоном в руке. Где-то в Москве, на сцене, средь ликующей публики его Анна тоже чарует своей игрой восторженный взор упрямого режиссёра.
- Да, пожалуй оно и к лучшему - подумал Анатолий, покачав головой. - Актриса не может жить в реальном сценарии всепоглощающих будней.
Палитра ночных огней старого Яффо ускользнула в дымке влажного воздуха, и шелест шаловливой листвы прикрывал волшебное манящее обличие узких улиц.
- Знакомые места, знакомый маршрут, - пропищал, раскрыв крылья, лопоухий грызун, присевший отдохнуть на крыше автобуса.
- Ты не поверишь, - прогундосил его пегий собрат - но скоро эта круглая рухлядь в центре Яффо открывает новый сезон жизни, и нам придётся искать себе другую сокровищницу для поселения. - На уснувшей сцене театра будут выступать артисты и даже наш летучий часовой не сможет развеить это роковое нашествие. - опечаленно подытожил он.
- Следующая остановка улица Бальфур, начало Бат-Яма - объявил электронный голос с диктофона.
- Мужчина, мне на выход..., - проталкиваясь к выходу, забеспокоилась сухопарая высокая женщина с рыжими кудряшками. -Водитель, вы что уснули? Дверь откройте! - крикнула она и раздражённо ещё раз нажала на кнопку стоп.
Двери открылись и обеспокоенная барышня, поправив выбившийся огневой локон, быстро вышла.
Анатолий, посмотрев в смотровое зеркало, захлопнул двери опустевшего автобуса. Конечная остановка всегда пахла морем, а гостиницы и отели на набережной Бат-Яма белели перламутровым покоем сна. Одиночные пары входили в застеклённые небольшие кафе и оживляли тишину воскресного вечера. Энергичные силуэты занимающихся спортом людей мелькали меж ровно растущих пальм на набережной приморского городка. Анатолий, припарковав автобус, положил связку ключей на сидение, и приоткрыв окно закурил. Море чернело вдалеке и разбивало свои пористые волны о край усыпанного звёздами неба.
Утром всё по другому, всё имеет иной вкус и окраску. Баранка, педали и радио - вот это бодрый взлёт кочующей души.
- Да не угнал я автобус! Вот довезу тебя до театра и сразу за работу! - с широкой белой улыбкой мелодично сказал водитель стоящей рядом с ним румяной женщине с искрой в глазах и с саксофоном в руке.
- Толь, а ты говорил, что водишь голубой автобус, а этот какой-то жемчужно розовый!?
- Анюта, времена меняются, - засмеялся он - вчера голубой, а сегодня розовый, как счастье!
(с) Ю. Б. Проза, 2016
Модерновый взгляд на поэзию: Стихтейл (Стих Tale). Что такое СТИХТЕЙЛ и как раскрывается фабула стихотворения в автономном сюжетном рассказе? Об этом подробнее можно почитать в моей статье http://www.stihi.ru/2016/06/30/7427
Дополнительно можно почитать о моём творчестве в статье по ссылке внизу под моим резюме.
Страница на Facebook: Poetess Julia Bruslavskaia
Мой канал на You Tube: Julia Bruslavskaia
Страница ВКонтакте: Поэтесса Юлия Бруславская