(фантасмагория)
Предисловие: иногда, если гулять по городу, можно увидеть, как сквозь реальность проступает другая Реальность. Прошлое. Или… то, чего никогда не было на Земле, но все же, живет в наших сердцах.
Посвящается А.А.
По дорогам, по тропам, по снам, по неистовым песням,
По шелкам, по стезям, по гремящим холодным обвалам
Я иду через зиму: пешком от Арбата до Пресни,
А зима ухмыляется злым кровожадным оскалом.
Я иду, я ищу, я ощупаю каждый осколок –
От колес, от времен, от досужих спектаклей и быта.
Как дракон, метропоезд промчится сквозь вздернутый полог,
И исчезнет вдали то, что было давно позабыто.
То, что было – прошло, как в песок оседают кумиры.
Постмодерн тянет лапы и жалит неоновым светом.
Ой ты, град белокаменный, песня погибшего мира,
Холодеющий страж на защите цветущего лета…
Звезды рассыпались крошевом серебра,
Ой да заплутала во тьме вековечной сестра!
Темному дитяти не видеть вовеки Свет.
Станешь ты Городу родоначальницей бед.
Стелет сумерки Север, и стынет забытая совесть.
Право, проще вот так – растеряв, распродав свою память.
Если прошлое ныне – не больше чем старая повесть,
Можно душу и тело топтать, будто чуждое знамя.
Можно бросить, как вызов, перчатку из рысьего меха,
В этих улиц капкане замкнуться, навек заблудиться,
И оглохнуть от звона монет и бездушного смеха…
Только помни: предательство мир отомщает сторицей.
А за границею – темный дремучий лес,
Ветви поднял до самых предвечных небес.
Странный чужак приговор изрекает свой:
Быть тебе, быть тебе, Белая Дева, одной.
Заблудившись во тьме, у чужого костра отогреться,
А потом – убегать, убегать от судьбы незавидной…
Под готическим сводом – горящее алое сердце,
Только в планах твоих ему места доселе не видно.
Сквозь столетия, ссоры, сквозь буднюю серую нежить,
До утра – до рассвета – все плыть в интернетном угаре...
Если Гондолин* ищешь в Москве – ты бессмысленно бредишь.
Все сгорит без следа в мировом плотоядном пожаре.
Будет мантия мне и корона – из белого снега.
Странноватый наряд… Что? Не холодно ль? Самую малость!
Черной кошкою ночь забирается в окна с разбегу…
Ой ты, град белокаменный, сколько еще нам осталось?
Память, ах, память – горьким как смерть вином…
Будешь ты, Дева, спать бесконечным сном.
Станет отравою дальний сосновый край.
Белые шепчут уста: брат, прости-прощай…
А назавтра, как прежде: звезда вознесется над башней,
И забудется, как наваждение, сон твой вчерашний.
Ускользнешь дикой рысью: пути, перекрестки, заулки…
Только каменный колокол звуком торжественно-гулким
Будет звать-призывать сквозь холодную снежную заверть.
Ой ты, град белокаменный…
… что же останется?
Память.
*) Гондолин – Белый Город в книге Дж.Р.Р. Толкина «Сильмариллион», последняя твердыня Эльфов Первой Эпохи.