Коль будет интересно вам послушать,
Всё расскажу без пылких, громких фраз.
Украдкой обернусь на его фото
И начиню робко свой рассказ...
Ему шестнадцать лет, он-цыганёнок,
А мне-пятнадцать, украинка-я.
Мы повстречались на лесной тропинке,
С подругой-я и вся его семья.
Моя подруга было-испугалась,
Увидев табор на лесной тропе,
Они нас пригласили к угощенью,
А мы их в свою очередь, к себе.
Уж вечерело, не хотелось уходить нам.
И заиграл он на гитаре, вдруг...
В глаза друг другу робко мы взглянули,
А табор по-расселся тихо в круг.
Он пел и все тихонько подпевали.
И на меня всё время он смотрел.
Он-пел, вокруг цыганки танцевали...
Под звук монист и струн он тихо пел...
Мы шли домой уже глубокой ночью
И разговор с цыганками вели.
Какие попадались нам цветочки,
Мы с них венки на головы плели.
И попрощавшись с Яном у калитки,
Венец ему на голову надела.
К груди своей прижал он мои руки,
Поцеловал их робко, я-зардела.
Вошли в село они уж, поздним утром.
Я скоро собиралась уходить.
А он стоял уж, у моей калитки
И улыбнувшись, попросил- попить.
И много раз я молока ему носила.
А он всё-пил и на меня глядел.
И в дом его войти я пригласила.
Он глянул, улыбнулся и зардел.
Он заходил за мною каждый вечер
И робко звал немного погулять.
А как-то раз принёс в подарок-серьги.
Я по-началу не хотела брать.
И вновь его я в избу пригласила.
В избе он серьги эти мне отдал.
Ещё принёс с собою Ян гитару
И струны тронув, тихо заиграл.
Сказал мне:"Галя, нам пора расстаться,
Пойдём на речку, я тебе спою.
Уйдёт наш табор завтра рано утром.
Перед тобой в последний раз стою."
И у реки мы с ним тогда сидели.
И он по струнам тихо ударял...
Я думала о нашем расставании,
А он в мотиве что-то повторял.
Я смысла слов тогда не понимала,
Чего-то от него тогда ждала...
Он что-то произнёс при расставании,
А что сказал он, я лишь позже поняла.
Я не хотела с ним тогда разлуки.
Его любила и не понимала,
Зачем он целовал тогда мне руки
И отнимала их... И отнимала...