Часть13. Возвращение в Европу.
Тут я перебиваю Шторма:
- Ну, Миш, коль этот флот прикрывает сейчас наш тыл, то мистер Ховард уже ответил на свой вопрос.
- Да, Стас, Ричи снял преследование… но если подорвётся весь 2-й флот of the US navy, тут придётся туговато… хотя, если дашь приказ своим ребятам – то я своих подгоню тебе в подмогу!
-Погоди, Мишань, спасибо, но не спеши: давай побережём парней. Сейчас есть один серьёзный стрём. Ховард может, чтобы не воевать со своими, изменить своё решение. И вот тут уж нам полный…
Подходит Натали:
-Не паникуй, милый, тебе это не к лицу. Ты же сам слышал канонаду. Эскадра Ховарда приняла бой, а значит: теперь он, как и мы – вне закона. Ему теперь два пути: либо с нами вольной птицей по белу свету, либо – на электрический стул. Как думаете, мальчики, что он и его подчинённые выберут?
Шторм (не скрывая восхищения):
- Господи, пошли и мне в жёны такую умницу!
Натали:
- Миша, у меня есть подруги, которые сумеют украсить твою жизнь. Так что – готова быть тебе и свахой, и свидетельницей на свадьбе. А вот кто будет свидетелем…
Шторм(с улыбкой глядя на меня):
- Ну, ясен пень…
Я:
- Понятно, тут двум мнениям не место. Кстати, Наташ, а не сосватать ли Михе Любашу? Думаю, сойдутся – уж по крайней мере характерами…
Шторм:
- Надеюсь, господа работники ЗАГСа, вы позволите мне увидеть невесту до свадьбы?
Я:
- Не волнуйся, всё будет по любви и взаимному согласию. Но свадьбу пока придётся отложить. Сейчас надо определить нашу стратегию – и вот теперь, друзья, выслушайте меня. Идти обратно на Финляндию вам никак нельзя. Вам придётся пройти четыре пролива, в любом из которых натовцы вас могут блокировать – и тут понесётся такая гасиловка – Гангут с Трафальгаром покажутся двумя вспышками спичечных коробков!
Шторм:
- Ой-ой, напугал акулу карасём! Ну, наделаем им вспышек – пониже ватерлинии, а то впервой!
Я:
- О, Боже… Вальс, сходи к ребятам в кубрики, притарань коньячку – авось, хоть он-то поможет мне этого Барбароссу хоть как-нибудь вразумить…
Натали с невозмутимым видом достаёт бутылку «Хеннесси», три пластиковых стакана и шоколадку:
- Нашёл тут Золушку по кубрикам бегать! Пейте, детки, вразумляйтесь!
Жарко целую Натаху:
- Ты когда-нибудь устанешь меня удивлять?
Натали(отвечая на поцелуй):
- А ты так спешишь от меня устать?
Шторм (обиженно сопя):
- Прогуляться, что ль, на ют, чаек покормить…
Я:
- Миша, чайки пусть рыбку покушают. А вот ты выкушай-ка десять капель…Наташ, начисли…и изволь меня выслушать:
Что нас с тобой свело в одну команду? Борьба за правду, против чинуш, деньгососов, политиканов и прочей швали, которая мешает трудовому народу наслаждаться плодами своего честного творчества. Но пойми: нельзя бороться только кулаками, пулями и снарядами. Система мирового зла создавалась веками. У неё богатейший опыт разборок со всевозможными Робин-Гудами. А нам-то с тобой – чуть за тридцатник. Тут, как Чехов говорил, нужны новые формы…
- И какие же формы ты предлагаешь?
- А вот я тебе сейчас предложу не форму, а содержание. Ты знаешь, какой лучший способ борьбы с лесным пожаром?
- Так, я ж в томской тайге вырос! Запускаешь встречный огонь, предварительно обложив это хозяйство с двух сторон просеками… пара-тройка часов – и хана огню, и воду тратить не надо!
- Вот и мы так поступим. Лучший способ биться с монстрами капитализма – стравить их друг с другом, столкнуть лбами. У меня – старое знакомство с президентом Дорожкиным. Прежде чем отправиться по белу свету, мы с ребятами нанесли визит…
- В Кремль… как же, слышал!
- Так вот, нам с ребятами надо добраться до Москвы и возобновить наше нежное знакомство с господином Дорожкиным…
- А в Кремль-то как вломитесь?
- Шторм, ты король морского боя – и я не спрашиваю тебя, как ты подгибаешь под коленку целые эскадры… это ты в мемуарах опишешь! А на суше – тут уж моя стихия. Так вот, продолжим. Я добираюсь до Дорожкина и – хоть под стволом – нейтрализовывать охрану моя танцевальная команда умеет, как никто – вежливо, но без возражений - предлагаю ему включить группу кораблей «Klabautermann» в состав ВМФ России – причём, под автономным командованием адмирала Михаила Шторма! Прикинь, как натовцы будут рожи утирать!
- Н-да… интересно ты придумал… получается, что я должен буду продаться властям?
Я взрываюсь :
- А вот этого ты мне не смей! Или, выходит, я тебя продаю? Ну, спасибо за такие поручения!
- Да подожди ты, Роки, не заводись! Я просто пытаюсь понять, что к чему. Выходит, мы становимся корсарами?
- А почему бы и нет? Разве величайший корсар всех времен, сэр Френсис Дрейк, служил этой коронованной твари Елизавете? Нет, он служил Англии! Я что, зову тебя на службу Дорожкину? А на Россию-матушку ты вообще забить решил?
- Нет! но ведь у меня в команде и немцы, и норвеги, финны, шведы, французы, а… теперь ещё и американцы…
- Эк, удивил! А у меня – армяне, молдаване, евреи, кубинцы, мексиканцы… пойми, Миха, это никак не рушит твоих принципов, а только укрепляет их! Тебе и флаг менять не придётся – он у тебя и так наполовину российский, наполовину немецкий.
Шторм погружается в раздумье. Тут подбегает Натали:
- Так, люди. Я только что послушала сводку новостей немецкого радио ARD. В журнале «Штерн» вышла статейка о том, как объединившиеся международные террористические группировки «Рок-н-Вальс» и «Клабаутерманн» нападают на порты Северной Атлантики и творят там такую жуть, что фашистам не снилась! Что скажем?
Я:
- Да-а, Натуль, по ходу мы в Америке с этими газетными тварями слегка недоработали…
Шторм преврашаетя в ураган:
- Вальс! Ты знаешь всё лучше любой википедии! Где редакция этого клятого всеми Одинами и Перунами «Штерна»?
- В Гамбурге.
Шторм:
- Ага, старые знакомые! Нормалитет, держитесь, суки! Через час здесь будет флотилия Ховарда. Проломимся через проливы, втопчем в дно Северюхи всех, кто попробует нам помешать – а там высаживаем десант в Гамбурге и устроим там такой ад, что англо-американская бомбёжка в 43-м году покажется им рождественским фейерверком!
Я:
- Наташ, плесни, а вдруг у него чуток разум проблеснёт. Теперь, Шторм, изволь выслушать меня. Если ты своим «адом» решил подтвердить газетные сплетни, то мы в этом не участвуем – в фашисты не записывались…
Шторм:
-Ну, вообще-то…
Я:
- Дай договорить, я тебя не перебивал! Ты хочешь, чтобы погибли ни в чём не повинные немцы, многим из которых эта журноглистная брехня самим-то поперёк горла?
Меня поддерживает Натали:
- Или ты скажешь, что все немцы, воевавшие против нас в рядах вермахта, делали это в великую охотку? А их кто-то спрашивал?
Я:
- А ты не забыл, что и в твоей команде как минимум четверть – немцы? Если тебе это по фигу, высади нас на ближайшем островке. А мы уж решим, как нам дальше быть.
Шторм:
- Ладно, не дело нам собачиться. Что ты предлагаешь – спустить это на тормозах?
Я:
- Ни в коем случае! Помни, Шторм: если хочешь бороться с мировым капитализмом – начинай со СМИ! Именно через журношлюх все эти ротшильды-абрамовичи зомбируют мир. Корректирую наши планы. Ты даёшь нам катерок и человек двадцать самых проверенных своих матросов впридачу.
Шторм:
- А не мало будет?
Я:
- Мне в Америке десяти хватало - и, как видишь, я вышел без потерь. А теперь будет тридцать – с таким взводом я любую европейскую армию раком поставлю. Важно, чтобы твои ребята, помимо того, чтобы махать кулаками и ногами, а также стрелять в берёзовый листик, ещё малость владели французским и немецким. Мы высаживаемся где-нибудь в Бретани, проходим Францию, а уж в Гамбурге мы эту пресловутую редакцию найдём. А там мы им капитально вмонтируем в мозги, как надо писать по чести и совести, а не только по заказу . Твой же флот лучше всего сейчас укрыть в шхерах Норвегии. Как туда пройти через Северное море - не мне тебе рассказывать.
Шторм:
- А дальше?
Я:
- Тебе там надо будет продержаться недельку. Я – парень на подъём лёгкий и дела делаю быстро. За это время я разберусь с проститутками пера, дойду до Москвы и легализую твой флот. А вот уж тогда, когда ты сможешь выходить с командой в любое море Мирового океана( ибо будешь находиться под охраной российских законов), мы с тобой добазаримся, где нам опять застрельнуться . Совместных акций нам на эту жизнь хватит не то что выше крыши - выше Останкинской башни.
Натали:
- И, кстати, Шторм, мы обещали тебе невесту. А террористическая группировка «Рок-н-Вальс» слов на ветер не бросает.
Шторм:
- Эта дама будет мне сниться до нашей следующей встречи. Ральф, подгони катер! Ну, капитан Роки, подрывай команду к погрузке! Ждите, сейчас обеспечу вам группу поддержки.
Погружаемся в катер. Со мной – моя команда - и два десятка отобранных Штормом клабаутерманновцев, возглавляемых здоровенным бородатым Ральфом… кстати, коренным гамбуржцем. Шторм вообще подобрал мне ребят на совесть: печальная пословица «На тебе, Боже, что нам негоже» - не для этого случая! Я ещё опишу их в процессе дальнейшего повествования. Но то, что Мишка выдал мне под правую руку именно Ральфа Хильденштайнера – вот за это отдельный респект! На «Клабаутерманне» он подчинялся только одному человеку – капитану Шторму. На этом катере (я сразу назвал его «Пиаф» - ну, на Францию ж идём!)… вот здесь Ральф с чисто немецкой дисциплинированностью поступил под моё начало. Именно с подачи Ральфа две наши команды буквально за пару часов склеились в одну( к моей величайшей радости). Он всех покорил приятным сочетанием отменной вежливости и искромётного юмора с бешеным авантюризмом! Я быстро ущучил, что наши планы надо рулить не vis-a-vis, а при всех бойцах. И вот, когда мы уже подгребаем к Бресту, собирается общий военный совет.
Ральф :
- Капитан Рок-н-Ролл, у нас есть два варианта высадки во Франции. Первый – благоразумный. Забираем на зюйд. Прячемся в бухточке под Сен-Назером, оттуда через Нант на Париж и дальше. Второй вариант – безумный, но экономный по времени – дойти по Северному морю до Дюнкерка, где нас уже наверняка поджидает британский флот. Dein Wort, Kap!(Твоё слово, капитан!)
Я:
- Я скажу своё слово. Но, будучи капитаном, я не привык быть диктатором. Пусть выскажутся собратья по идее и оружию – а там уж я подведу итог.
Лёня Блюз:
- Я – за безумие – на Дюнкерк!
Харальд (норвежец из команды Шторма) :
- Викинги – за Дюнкерк!
Сирануш Хора:
- Мальчики, а может, вы себя побережёте?
Дина Танго:
- Хотя бы для нас… Я – за Сен-Назер.
И тут Натаха Вальс взрывается вулканом в духе аристофановской Лисистраты:
-«О, род наш женский подлый, распролюбленный!» Да вы что тут собрались – муженьков по яйцам гладить? А я думала – дело делать! Может, ещё хотите по парижским борделям пошляться? Пошли вы все со своей дерьмократией! Я сейчас беру руль, иду на Дюнкерк и пусть кто-нибудь попробует меня тормознуть – рыбки в воде проголодались, я их вами покормлю! (вскакивает, вскидывает «Калаш» на руку).
Всеобщее охренение. Я спокойно встаю, подхожу к своей разъярённой львице, беру её автомат за ствол и приставляю его к своей груди:
- Ну, начинай с меня. Надеюсь, рыбка моя, акулам моё тело понравится больше, чем тебе?
Натаха(отдёргивая ствол):
- Вот ты скотина!
Я:
- А вот теперь, Наталья свет Арменовна, извольте cлегка помолчать… надеюсь, ваше оружие на предохранителе?..вот и славно. (повышаю тон) . Экипаж катера «Пиаф», слушать приказ капитана Рок-н-Ролла! Сен-Назер – в жопу! Дюнкерк – в другую!
Ральф:
- Капитан, а мы что, в третью?
Я:
- Ну, если ты Hamburg, deine Stadt, считаешь жопой…
Харальд:
- Так что, капитан, напрямик на Гамбург? Вот это по-нашему!
Марк Фрейлехс:
- Стас, я, конечно, подряжусь под любой твой план, но, учитывая крайнюю степень авантюрности, я предлагаю…
Я:
- Продумать технику безопасности? Верно, Марк, с неё и начнём. Ральф, у тебя на катере есть краска?
Ральф:
- Да есть… мы ж ватерлинию обновляем…
Я:
-Так вот, давай-ка красненькую – нарисуем на обоих бортах: «Piaf».
Тут берёт слово клабаутерманновец Франсуа Демонжо( кстати, племянник знаменитой актрисы Милен, которая блеснула и в «Фантомасе», и в «Трёх мушкетёрах»). Франсуа снимает с себя футболку всех цветов Радуги:
- Капитан, всякому судну нужен флаг. Вот тебе флаг Радуги. Мне противно, что этот святой символ присвоили… как у вас в России говорят… пидарасы! А вот тут-то мы на этом и сыграем! На этой мерзости сейчас вся европейская политика построена. И этот флажок легко доведёт нас до Гамбурга!
Я:
- Отлично, Франс! Ребята, Радугу – на флагшток! Очистим её от пидарастической мерзости!
И вот, мы со святым именем Эдит Пиаф на бортах двигаем дальше на норд-ост. Косим под тусовку пьяных придурков. Проходим Булонь-сюр-Мер – врубаем по репродукторам «Je ne regrette rien!»(Я ни о чём не сожалею!).
Подпеваем в тридцать глоток. Береговая охрана нам приветливо машет ручками. Вдали маячит предвиденная Ральфом британская эскадра. Матросы с бортов подпевают нам тётку Эдит по-английски: «No, no regret!» (прав был Штирлиц – эта певица пережила себя!) Ну, что, ребятки, вы нас ждали? Ждите дальше! Мы триумфально и беспрепятственно фигачим через Ла-Манш и Па-де-Кале. В Дюнкерке делаем остановку. Заходим в один из лучших тамошних ресторанов под названием «Comme vous voulez» («Как вам угодно»). Рассаживаю ребят столиков этак за шесть. Подхожу к бармену:
- Allez-venez, garcon, nous sommes des forbans russes (так, парень, мы – русские бандиты). Не писай в штаны, mon petit(малыш) шибко-сильно грабить тебя не будем. Дашь нам на каждого по пицце и по бокалу красненького… а также – вот тебе рюкзачок, положишь туда копчёной курочки – и чтобы доверху! Кстати, пока мы тут сидим, не смей прикасаться к телефону. А то ведь у меня зрение хорошее, а у тебя жизнь – одна!
Бармен:
- Что ж, я всё понял… тут, как говорится, кошелёк или жизнь… но могу ли я всё-таки узнать твоё имя? Я же должен знать, кому я отдаю свои последние…
Я:
- О, я вижу, ты крепкий орешек! Тебя уже и разводить-то не хочется… только вот, извини, команду кормить надо... Меня зовут – Стас Рок-н-Ролл!
Бармен:
- Pardieu! Это – ты?!! Робин Гуд 21-го века! Бери команду, идём ко мне, это в паре кварталов… там я ваши рюкзачки нагружу домашним!
В общем, этот Этьен(так звали бармена) недурно постарался – упаковал нас и хавчиком, и бухлом… соседи тоже подсобили… и ведь никто жандармам не стуканул! Есть ещё истинные французы!
Плюхаемся в нашу «Пиаф», дуем по Северному мимо Бельгии и Голландии, орём «Битлов» и «Криденсов»… и тут идём мимо Куксхафена прямиком по устью Эльбы на Гамбург… и вот… сидит на левом эльбанутом берегу… нет, не Лорелея… (её Гейне на Рейне прописал) - а собственной персоной Марита Кантри – и вжигает под свою гитару Джонни Расселла.
Ральф сверкает своими голубыми глазами:
- Капитан, а не сделать ли остановку?
Я:
- Давай, притормаживай! Чует моё суровое капитанское сердце, что ты сейчас найдёшь своё счастье.
Ральф принимает вправо, тормозит, выскакивает из-за руля, спрыгивает с борта и пулей взлетает на скалу, где восседает Марита. Подбегает к ней, начинает подпевать ей «Act naturally». Потом коленопреклоненно выпрашивает у неё гитару и своим чарующим баритоном врезает «In der Nacht ist der Mensch nicht gern alleine!» (ну, кто же не смотрел «Девушку моей мечты» с блистательной Марикой Рёкк!)
Марита:
- In der Nacht? Ночью? Но, коль я не не ошибаюсь, сейчас утро?
Ральф:
- Благодаря вашей красоте и таланту – ДОБРОЕ утро!
Марита:
- А мы бы, пожалуй, недурно спели дуэтом…
Ральф:
- Отличная идея! Но не всё же петь голым скалам! Я предлагаю вам романтичный круиз по Эльбе на нашем катере, где вы найдёте самую благодарную публику – которая, кстати, ещё и отпляшет на нашем концерте любой танец!
Марита:
- Что ж, mein Herr, помогите даме спуститься.
Встаёт, протягивает Ральфу лапку. Ральф прикладывается к лапке губами:
- А как насчёт воздушного способа вашей телепортации, mein gnaediges Fraeulein?
Подхватывает Мариту на руки. Марита отвешивает ему пощёчину:
- Вы слишком дерзки!
Ральф, ни разу не смутившись:
- Любовь оправдывает дерзость!
Ральф слетает со скалы со своей драгоценной ношей и махом вскакивает на палубу «Пиаф». Команда бешено аплодирует.
Ральф:
- Друзья, я нашёл Девушку Моей Мечты… правда, ещё не знаю её имени…
Серхио заводит своим красивым тенором(хотя и с изрядным испанским акцентом) арию Германа:
- Я имменьи её нье знаю и нье хоччу узнать!
Ральф:
- А вот я – очень хочу!
Я:
-Так вот, Ральф Фокстрот (отныне ты нарекаешься именно так): твою избранницу зовут…
Марита:
- У меня свой язык есть! Меня зовут – Марита Кантри… спасибо, Роки, что задарил мне второе имя!
Ральф:
-Так вы – знакомы?
Натали:
- Ты ещё меня спроси, знакома ли я с родной сестричкой? (обнимает Мариту). И, кстати, познакомились мы на нашей со Стасом свадьбе. А вот тут, как я вижу, наклёвывается новый альянс.
Абдалла:
- Да, Марита, пророчество сбывается…
Ральф:
- Freund, was meinst du da? (Друже, ты о чём?)
Абдалла:
- Ну, брат Ральф, ты об этом узнаешь чуть позже. Пока могу лишь подтвердить то, о чём только что сказала Вальс-ханум.
Натали:
- Бьорн, притарань-ка бухлишка!
Бьорн, швед из команды Шторма:
- Я не мальчик, Вальс, всё уже здесь!
Бьорн откидывает полу своей кожанки и достаёт жбан вискаря Chivas Regal. Натали:
- Аллилуйя возлюбленной паре! Горько!
Ральф жарко целует Мариту. Та, после двух-трёх секунд обалдения, уписывает ему по фэйсу гитарным грифом!
Франсуа:
- О, первая семейная сцена! Тут, похоже, любовь надолго!
Харальд:
- Поднимай выше, mon frere! Как говорил русский писатель Довлатов: не любовь, а судьба!
Ральф между тем спокойно отводит блоком в сторону летящий ему в голову гитарный гриф. Перехватывает инструмент, вновь преклоняет
колено:
-Ну, леди, вы обещали мне дуэт, а слово надо держать!
И начинает: «Ich warte auf dich» (из той же «Девушки моей мечты»). Марита сначала, надувшись, отводит глаза. Тут я подхватываю Натали и мы начинаем с ней бешено фокстротить. К танцу присоединяется вся команда. Марита не выдерживает и подстраивает второй вокал. Ральф допевает, возвращает ей гитару и уходит на левый борт… закуривает… «И окурки я за борт швырял в океан…» Марита идёт за ним:
- Ну, долго будем кукситься, херр Фокстрот?
Ральф(не поворачивая головы):
- А вам-то что? Вы же не даёте мне никаких шансов!
Марита:
- А я тебе ещё не сказала: «нет!» Но я – мексиканка! Рваться из платья с первого свидания…
Ральф –резко оборачиваясь к Марите:
- Так, а вот теперь скажи, какой я должен совершить подвиг…
Марита затыкает Ральфу рот ладошкой:
- На твою жизнь ещё подвигов хватит! К тебе, кстати, идёт твой капитан.
Подходим мы: Натали, Бьорн и ваш непокорный слуга.
Натали:
- Бьорн, сыграй какую-нибудь красоту во утешение возлюбленной четы!!!
Бьорн берёт у Натали гитару.
- Ну что ж, зажжём наше шведское!
Бьорн начинает играть «Super Tpooper» из АББА , зачарованная Марита подпевает на манер Агнеты Фельтскуг. Ральф уже ревниво сжимает кулаки…
Бьорн(закончив песню):
- Ральф, убери к чёртовой бабушке свою дурацкую ревность – совсем не в тему! Меня в Мальмё ждёт моя верная Астрид – и я ей изменять не намерен!
Ральф:
- Ну, если мне удастся сделать верной мне сеньориту Мариту…
Марита:
- У нас ещё будет время это обсудить…
Я:
- Будет! А вот теперь семейные тёрки – отставить! Бьорн Диско – к баковому орудию! Камиль Рэгги – на ют, к пулемёту! Ральф Фокстрот – за руль! Вся команда – по местам! Вальс, в радиорубку, врубай «Zigeunerleben» («Цыганская жизнь»)! Грянем, братцы, удалую! Курс – nach Hamburg!
Часть14.Гамбург.
Ну, не могли мы, идя вверх по Эльбе, не зайти перед Гамбургом в городок с шикарным названием Глюкштадт! Глюк - это не только имя знаменитого композитора и не только слэнговое обозначение галлюцинации. Glueck по-немецки – счастье. А во множественном числе «глюк-глюк» - «буль-буль».
Поэтому, десантнувшись в Глюкштадте, мы не стали вести себя по-бандитски, как в Дюнкерке. Я оставил на «Пиаф» десяток ребят во главе с Харальдом, остальную же двадцатку повёл в Глюкштадт, не преминув прихватить с собой все имеющиеся на катере музыкальные инструменты. Прошлись по набережным Эльбы, учинили шоу в цыганском стиле. Гвоздём программы был кантри-фокстротный дуэт Мариты и Ральфа – после чего их отношения изрядно потеплели. Остальная команда, всё понимая, отошла на подпевки и подтанцовки.
Кто сказал, что немцы – жмоты? Да отрежут лгуну его гнусный язык! Это нам Дорожкин втемяшил какую-то муть про какой-то «кризис» и тут, как говорил Наше Всё, христиане стали скупы – деньгу любят, деньгу прячут... А немец – ну, да, за что попало гроша не даст, а вот докажи ему, что ты чего-то стоишь – озолотит!
В общем, мы вернулись на «Пиаф» с изрядным грузом провианта и выпивки, да ещё и с деньжатами. И – дальше по Эльбе.
Подходим к Гамбургу, высаживаемся на пристани Эльбшоссе. Скорбно прощаемся с катером «Пиаф», идём в город. Бодро с песняками рассекаем по Шульштрассе. На подходе к площади Кутенхольц,где пребывает редакция «Штерна», (я, кстати, прикупил тот самый его номер, из-за которого мы сюда, собственно, и привалили) разделяю команду на три группы. Первая, во главе с Натали, продолжала развлекать прохожих. Вторая, возглавляемая Блюзом – рассыпается по прилегающим улицам – на случай визита полицаев. С третьей – вламываемся в редакцию. Семеро пресекают вопросы охраны – «а вы кто, а вы к кому…» Ребятки быстро объяснили, кто мы и к кому – а заодно обезоружили и обезмобилили привратников. После чего начали смешить охрану байками и анекдотами (с немецким у моих пацанов было всё тип-топ), а мы втроём – Ральф, Марита и я – дёрнули наверх, в кабинет главреда, Андреаса Петцольда. Разыгрываем очередной спектакль. Марита наигранно-полупьяной походкой вваливается с гитарой в кабинет, садится на стол и заводит что-то из Дженис Джоплин. Обалдевший Петцольд:
-Was denn… Was erlauben Sie sich?!! Wer sind Sie ueberhaupt?!!! (Это что же… это что вы себе позволяете?!! Да кто вы вообще такая?!!!)
Тут входим мы с Ральфом. Я:
- А кто мы вообще такие… ты нас не узнал?
Из угла поднимается человек в форме с «узи» на плече. Ральф делает тигриный прыжок, выхватывает у него автомат и направляет ствол ему в лицо:
- Ahoi, Kerl, hast du Kinder? (Эй, чувак, у тебя дети есть?)
Охранник:
- Ну, двое…
Ральф:
- Они тебе дороги? Дай-ка сюда мобилу!
(Как ты понял, читатель, это был наш коронный аргумент. Дети – это, безусловно, святое – но когда другие доводы не действуют…)
Охранник нехотя отдаёт телефон. Ральф кидает аппарат на пол и разбивает его своим кованым берцем:
- А чтобы ты не думал, что я тебя ограбил, вот тебе компенсация! (достаёт две стоевриковых бумажки и засовывает их в карман куртки охранника):
- Этого тебе хватит и на новый телефон, и на цветы жене, и на подарки детишкам. Стучать в полицию не советую – под землёй найду! А теперь(кивает на дверь) – в добрый путь. Привет семье от Клабаутерманна!
Охранник уходит. Сидящая за соседним столом секретарша в ужасе вжимается в стул. Петцольд:
- Клабаутерманн?!!!
Я:
- Ну, что ж, пора знакомиться. Рекомендую: Ральф Фокстрот, старпом капитана Миши Шторма, а теперь – мой боевой соратник…
Марита:
- А теперь ещё – и мой жених! (обнимает Ральфа). Ну вот, милый, ты своего добился!
Я:
- Голубки, наворковаться еще успеете. (Перехожу на жёсткий тон) Теперь будем разбираться с вами, херр Петцольд! Я – Стас Рок-н-Ролл, лидер группы «Рок-н-Вальс»! (Петцольд белеет, как парус одинокий). В старые времена за оскорбление было принято вызывать на дуэль мерзавцев, бросая им перчатку. Времена изменились, а я меняться не желаю! Так вот (закипаю) я тебе, сука без чести и совести, бросаю вот такую перчатку!
Достаю номер «Штерна», швыряю ему в рожу:
- Ну, и что ты тут про нас накалякал, ты, вы****ок Геббельса и его поганки Магды? Читай, тварь, читай! Это мы-то фашисты – мы?!!! Вон зеркало висит – на себя глянь!
Беру себя в руки:
- Так, хватит эмоций. Дуэль для тебя – много чести, а вот епитимью ты у меня словишь. Frauelein Sekretaerin (секретарша на грани обморока, Ральф наливает ей виски) извольте печатать (насмерть перепуганная барышня послушно садится за компьютер): Also: Я, Андреас Петцольд, главный редактор журнала «Штерн», приношу свои извинения боевым группам «Рок-н-Вальс» и «Клабаутерманн» за мои ошибки в оценке их действий…
В общем, не буду полностью приводить текст надиктованного мной секретарше опровержения – я его уже не помню. По окончании сего диктанта я подошёл к Петцольду:
- Андрюша, насколько я понимаю, очередной номер «Штерна» сейчас в наборе? Вот и славно. Я не сомневаюсь, что ты проявишь максимум благоразумия и тол-л-лерантности, и фройляйн…
Секретарша(кокетливо, хлебнув "Chivas Regal"):
- Гретхен…
Я:
- Ну, тогда я – Фауст. Гретхен, у тебя есть, чем сделать селфи?
Гретхен:
- Так ведь мой айфон ты ещё не разбил, Роки…
Марита:
- А зря…
Я:
- Надеюсь, что это не понадобится, Грет. Включай аппарат… и, кстати, подгони-ка стаканчики!
Гретхен выполняет приказ с той скоростью, на которую способна только немецкая секретарша. Ральф наполняет стаканы вискарём, мы рассаживаемся вокруг вконец офигевшего Петцольда в варианте «семейный портрет в интерьере».
Я:
- Мой тост – за журналиста, которому мы не дали стать жирноглистом! Андрюха, auf ex! (до дна!) Я сказал: до дна! Или ты нас не уважаешь?!! Гретхен! Камера, мотор, приготовились, начали!
Пока Петцольд с трудом осиливает полный стакан, Гретхен делает штук восемь снимков в разных ракурсах. Марита:
- О, какая органика, как всё просто и непринуждённо! Этих актёришек с ТВ - в дворники!
Я:
- Так вот, наша статья должна выйти на первой страничке – и её украсит один из сделанных Гретушкой снимков. Надеюсь, мне не придётся тебя просить об этом коленопреклоненно, не правда ли, Андрюша?
Ральф:
- Ну, а в противном случае, Андреас, мы будем вынуждены возобновить визит…(многозначительно качнув стволом трофейного «узи») и, боюсь, что тут наша вежливость может исчерпать свои пределы.
Петцольд (с пьяной усмешкой, заплетающимся языком):
- К-как говорят мафиози «C-сosa Nostra», мне сделано пред…предло-ложение, от которого я не смогу от…отказаться…
Я:
- Hey, Mann, weg mit der Fratze wie vierzehn Tage Regenwetter!(Эй, мужик, убери кислую мину!) Если ты глухой или недогончивый – повторяю: я хочу, чтобы ты вместо журношавки стал честным журналистом! Кстати, у тебя есть злейший конкурент… неподалёку, на Эрикусшпитце…
Петцольд:
- Dе…der Spiegel…
Я:
- Да-да, «Шпигель». Они тоже хавают «жареные» новости, как собаки – колбасу. А вы попробуйте-ка публиковать ПРАВДИВЫЕ новости – увидите, как вы им утрёте нос! Тут у вас конкурентов точно не будет!
Ральф:
- Извини, капитан, что перебиваю, но пора подводить итог. Поскольку убеждать журналюг – куда труднее, чем Michel Sturm убеждал натовских адмиралов…
Я:
- Поэтому, Андреас, я вынужден облекать свои просьбы в ультимативную форму. Я не думаю, чтобы тебе было очень приятно близкое знакомство с «узи» Ральфа или с моей «береттой»…
Марита:
- Не приятней ли вам было познакомиться с моей гитарой?
Петцольд(слегка протрезвев):
- Если бы не ваш жених, фройляйн, я бы и с вами поближе познакомился…
Ральф(понимающе осклабившись):
-Lascia ogni speranza, amico!(оставь всякую надежду, друже!)
Марита:
- О, милый, ты увлекаешься Данте?
Ральф, польщённо:
-Ну, я же должен быть достойным своей избранницы!
Я:
- Кстати, Андрюха, на прощание – напомню: ваш первый канцлер, кажись, Ося фон Насморк…
Петцольд:
- Имеешь в виду Отто фон Бисмарка?
Я:
- Именно его – я просто тебя протестировал, а то сейчас с американской подачи и журналюги-то у вас такие пошли, что собственной истории не знают. Так вот, как завещал потомкам дядька Отто… ну, процитирую его несколько вольно: «Ставьте раком французов, англичан – кого хотите, а от русских – руки прочь, обосрётесь по полной!» Так что – утром нетерпеливо жду очередного номера «Штерна»! Tschuss, mach’s gut!(типа, «гуд-бай»)
Марита отвешивает Петцольду воздушный поцелуй, поёт из МакКартни: «I don’t know why you say good-buy I say hello!» (перевод нужен?), я подхожу к ручке Гретхен, и мы удаляемся.
Выходим на Кутенхольц. Я громко ору: «Hey, hey, Klabautermann!» Команда моментально собирается.
Я:
- Так, народ, дело сделано. Полицаев, надеюсь, в ближайшие минут десять не будет. Надо шустро решать, как нам двигать на Польшу – и дальше.
Тут подлетает Гретхен:
- Командир Роки, я знаю, как вам помочь!
Натали(угрюмо):
- Это ещё что за недоразумение припёрлось?
Я:
- Натаха, уймись, не груби. Гретхен, я слушаю!
Гретхен:
- Как я вижу, вам хватит шести машин. Тут неподалёку есть салон BMW, где мне даже не надо предъявлять мой штерновский Ausweiss, чтобы взять напрокат шесть заправленных тачек – там у меня витамин В (объясняю: на немецком жаргоне «витамин В» - Beziehungen, по-нашему - блат! - прим. автора ) Скажу своему приятелю Гуннару, хозяину салона, что у меня большая компашка едет на пару дней на пикник в Люнебургскую пустошь – он мне не откажет. У меня только одно условие: вы берёте меня с собой – давно скучаю по России!
Я:
- Ну, если кто-то посадит тебя на коленки… мне-то жена не позволит…
Натали:
- Да уж, только этого не хватало!
Матти(финн из команды Шторма):
- А нна ммьенья, фройляйн Гретель, гаффкать покаа что ньекому… так что извольтье пожальёвать на мои колльенки… и гаффкайте мнье сколько угоодно… можьеттте и укусьить – мнье будььет только прияааатно!
Марита(мрачно):
-Не нравится мне эта деваха…
Глава15. Засланка
Знаете, как немцы по приколу расшифровывают BMW? Brett mit Warzen (доска с соскАми). Ну, это их самоирония…ха-ха! покатались бы они на наших ладах-руладах-калинах-малинах! А я, сидя за рулём головной «бэхи», просто наслаждался – она слушалась меня, как ручная такса.
Справа сидела Вальс, сзади – Блюз со своей новой пассией, итальянкой Ренатой Тарантеллой… она ещё на «Клабаутерманне» покорила всю мою команду не только этим прекрасным танцем. У неё был ежедневный тренаж: она ставила на палубу деревянную доску с нарисованной на ней мишенью и, отойдя шагов на тридцать, метала в мишень ножи, укладывая в «яблочко» штук по пять… прямо какой-то Вильгельм Телль с сиськами(да ещё с какими!) Мы с Натахой были искренне рады за Лёньку.
Справа сзади, рядом с этой парочкой, сидит другая – Матти с Гретхен на коленях. Остальная кавалькада едет за нами.
Мы решили не идти через Берлин (нечего зря время терять) – пошли по северу, через Шверин. И тут, на берегу небольшого озерка, Гретхен приспичило… ну, сами понимаете.
Даю правый поворот, торможу. За мной останавливается вся колонна. Из второй машины выскакивает Марита, подбегает ко мне:
- Видит Бог, Роки, зря ты не разбил её айфон!
Натали:
- У меня тоже было хреновое предчувствие!
Мы с Натали выскакиваем из машины. Нас опережает Тарантелла. Она молнией перемахивает через обалдевшего Матти и выхватывает один из своих бесчисленных ножей. В кустах маячит силуэт Гретхен, которая с кем-то разговаривает по айфону. Рената прицельно швыряет нож. Айфон вылетает из руки Гретхен.
Рената:
-Lupa! (по-итальянски - “волчица», в переносном – «шлюха»). У неаполитанок отменный слух!!! Ты вызвала фараонов! Хочешь Тарантеллу превратить в тарантула?!!!
Я(к Гретхен):
- Девочка, я не буду тебя карать. Жди своих мусоров. Надеюсь, ты получишь свои тридцать сребреников. Народ – по коням, вперёд!!!
Мы рассыпаемся по машинам, рвём на третьей космической скорости. Гретхен, облизав с руки кровь, истерически орёт :
- Стас, я тебя люблю! !! Но что мне было делать?!!
Бросается в пруд.
Едем. Матти (мрачнее грозовой тучи):
- Вотт я размечталлься…
Лёня Блюз(обнимая Ренату и Матти):
- Успокойся, Матти-Летка-Енка, мы с тобой ещё в Неаполь смотаемся, а там тебе моя красава такую синьорину найдёт – ты эту хренову немку разом из души выкинешь! Не так ли, Тарантуся?
Рената:
- Как у вас в России говорят – за мной не заржавеет!... Да, кстати, Роки, извини, что у весёлой неаполитанки возник к тебе, как к капитану, не очень весёлый вопрос...
Я:
- Тарантон, давай без куртуазных предисловий - гони тему!
Рената:
- Va bene! Я вошла в твою команду - и не жалею! Но ведь ты же всегда, как ваш Чапаев - впереди на лихом коне...
Матти:
- Какк и нашш Шторрм...
Рената:
- С тобой может... ну, что-нибудь случиться, и тогда...
Я:
- Понял тебя, маловерная женщина!(Рената вскидывается... но успокаивается). Команда не останется обезглавленной! Грохнут меня - за руль встанет Натали Вальс!
Натали:
- Всегда готова, капитан... но надеюсь, милый, этого не случится!
Я:
- Если что-то (не дай Бог!) случится с Натахой - вахту примет Лёня Блюз!
Блюз:
- Не будем о грустном, кэп, но если что - всегда готов!
Тарантелла:
- Ну, а уж кто замахнётся на Лео - узнает, что такое неаполитанская вендетта!
Я:
- Ну вот, за команду я спокоен. Не забывайте только завета папы Армена: ни капли крови - помимо самозащиты!
Доехав до Шверина, я взял свежий номер «Штерна». Петцольд выполнил моё условие: он поместил надиктованное мной опровержение, но с небольшой добавкой:
«Гамбургская полиция спасла нашу сотрудницу Грету Зайферт, которая хотела покончить с собой. К сожалению, Грета уходит из нашего журнала. Она изъявила желание уйти в монахини..."
(продолжение следует)