Круглый стол, квадратный стул,
тусклая свеча без канделябра,
мыслей плешивых мерный гул.
Икону рисую кистью малярной.
Початый портвейн, дым папиросы,
мазок за мазком на старой газете.
Голубь клюёт прогорклое просо.
Знакомое что-то в этом портрете...
Пыльный чердак, смотровое окно.
Щурюсь, устало лицо подпирая.
Покосившийся шкаф, всё одно...
Черное с черным в палитре мешаю.
Не лик, не икона - то крест да могила -
мой некролог на газетной странице.
Рисовал я себя иль иного святого?
Глядят сквозь меня пустые глазницы...