I
Демон неистовый,
грозный,
мятежный,
Гений дерзаний,
страданий пророк,
Рано ушёл
(почти неизбежно), -
Но
сделать успел всё,
что смог.
Улыбка презренья –
дамам в награду!
Насмешливый вызов –
урок кавалерам.
Протекция бабушки -
приняты меры:
Несносный смутьян не испортит парада.
Кавказ перед ним;
Россия –
над ним.
Он Музу порывом заворожил.
(Какой там Печорин!..)
Судьбою раним,
Он жизни остался немил…
II
Он не молчал, -
как принято доселе!
Он раздражал, -
а вам бы возражать!
Его надежды воспринять не смели
Тогда, -
а может кто-то ль нынче их понять?
Его стихия –
мистика судьбы.
Его Россия –
драмы, парадоксы…
Но где же, где же идеал? –
Ах, если бы…
Риторика
и вечные вопросы.
Салонный шум утих.
Салон закрыт.
Истлели кости уж давно
былых эстетов…
Но над всем миром
и над вечностью парит
Бессмертный дух
великого Поэта.
III
Выходил один он на дорогу,
На бескрайний
вечный
звёздный путь.
Его судьба была в руках лишь Бога, -
Не переиначить, не вернуть…
А в душе взрослевшей –
жёстко детство
Огрызалось
на игнор обид…
Всё, что он хлебнул по малолетству, -
Так хлестнул в ответ,
что до сих пор саднит…
Диверсант Кавказа, дерзкий мститель,
Жалости не знавший,
ни пощад, -
Он –
Судьбы насмешливый воитель –
Нёсся во всю прыть
в свой личный ад.
Что ж, история не любит игроков.
Где тот Пугачёв –
и где Вадим?
Дни тасуя, как обрывки снов,
Оставался лишь собой самим.
Он же, на любезности не падкий,
Вряд ли верил в собственный успех.
Шанс Судьбы смахнувши вновь перчаткой –
Поблагодарить успел не всех…
IV
В его героях –
сыщете ль рабов?
Покорных участи, лишившихся протеста, - ?
Не поддаваясь чарам смутных снов,
Борьбой они своё добыли место.
Кому подать бы руку –
в пустоту.
Вместо любви –
тоска.
И грустно, и смешно.
Мадам, ценил он Вашу красоту,
С признаньем или без, -
не всё ль равно?
Смятенье дум –
обман.
Но не итог!
Глухую хмурь морщин зачем-то нахлобучив,
Хотим мы –
разумеется! –
как лучше,
Но ни один себя не превозмог, -
Как он,
презревший нравы и устои
Среды родной:
о, горе тебе, свет!
Эпохами по-разному воспет,
Он так и лёг под пулей, непокоен.
P.S.
Знать, что мог любить, да не любил, -
Горше этой муки нет на свете.
Что же:
он терзался и творил…
Чтоб постичь его –
не хватит и столетий.