***
Дымный оттенок облачной башни, но даль чиста,
мысли текут в направленье простом, но ничуть не пошлом.
Этот славный денёк пригрел меня неспроста,
он великих дел зарожденье, – как я бы сказала в прошлом.
Прежде в погожие дни предвкушался большой улов –
вился глубинный червь, отдаваясь мечтам, как джайнам;
думы всходили до звёзд – предстояла обширная жатва слов,
это у матерь-земли год мог выпасть неурожайным.
Впрочем, в какие б озёра гордыня забросила невода,
знай она, что за вода в кувшин пролилась порожний
из сосуда пустого? что жажда славы сделала бы тогда?
творческая стихия стала бы осторожней?
Громы разили насмерть, лучи воскрешали назло врагу,
Лето несла на плече весов семицветное коромысло,
завтрашнего затменья закрывшее мне дугу –
мир был исполнен надежды и полон смысла.
Каждый вьюнок тянулся, истошно бия в набат
розовым колокольцем, к бессмертию вдоль обочин,
долог, измучен, непритязателен, диковат,
благословением солнечным озабочен.
В славный денёк могло показаться: уже вот-вот…
Близок рывок – виток, размыкающий все зажимы,
ведь не напрасно петляет и так далеко ведёт
неистребимый корень, стебель неудержимый.
Даль их в пути голубит, от века не становясь ясней
путнику, что осаждён непомерной житейской мздою.
Нынче я знаю: любой из прозрачно-удачных дней –
падающая башня с повисшей над ней звездою.
Июль 2016