Расшумелась под ветром листва.
С этим миром, не прячась, не думая,
достигаешь такого родства,
что за ним только пустошь безумия.
С этим миром иначе нельзя.
Он баюкает звуками плавными.
По несчастной стране колеся,
понимаешь, что счастье не главное.
Нет орфеев и нет эвридик.
Но ведь рёв начинается писками.
Если жив хоть один еретик,
нет покоя в покоях епископа.
Если есть хоть сомненье одно,
живописец, убравший всё лишнее,
разрывает своё полотно
потому, что оно никудышнее.
Ничего в мире лишнего нет,
как и нет уже необходимого.
Всё в движении. Каждый предмет,
как толпа в доме у нелюдимого.