Осенняя палитра
Ветер играет на клавишах душ,
Город смакует тональность минора.
Долго любуется в зеркале луж
Осень своим многоцветным убором.
Тёмная зелень, как глаз её цвет.
Осень-колдунья и осень-кокетка
Лету, смеясь, посылает привет:
Машет едва позолоченной веткой.
Словно корона, из листьев венок,
Осень себя нарекла Королевой:
Каждое дерево, кустик, цветок —
Всё покорится сезонным напевам.
Яркие краски прольются с ветвей,
Как благодать: очищающе-нежно.
Станем духовно богаче, светлей,
И огонёчком зажжётся надежда.
Кроны расцветкой своей подтвердят
Неотвратимость поры увяданья.
Горечь рябины как привкус утрат.
Не миновать череды расставаний
С теми, кто радует наши сердца.
Если вглядеться в небесные дали,
Можно заметить улыбку Творца
С лёгким оттенком осенней печали.
Снежно-королевское
По мотивам сказки Г.Х. Андерсена
«Снежная королева»
Молча сидели рядом. Сдавали нервы.
Скоро на окнах будет зима цвести.
Ты загляни к нам, Снежная королева,
Чтобы случилось Кая от бед спасти,
Чтоб осознал, насколько мне дорог/нужен,
Как нестерпимо зваться его сестрой.
Он – славный мальчик, чувствами не разбужен.
Нежность/влюблённость кажутся мишурой.
Ты, Ледяная, в сердце всади осколок.
Холодность? Безразличия не терплю!
Пусть он тобой окажется околдован,
Если отвергнешь – сломлен, хоть лезь в петлю.
Пусть огрызнётся, втопчет мою заботу
В снег или грязь, как шапку – хулиганьё.
Лучшим узлом привяжет себя охотно
К санкам, и серенады тебе поёт.
Счастье с тобою кажется так реальным,
Но, навсегда горячий и озорной,
Кай заскучает в замке твоём хрустальном,
Преодолеет обморок затяжной.
Я прилечу, склонюсь на плечо, заплачу,
Сердце своё в ладони ему вложу, –
Герду-сестру Кай видит теперь иначе.
ВЕЧНОСТЬ – для нас. Сложу?
Подругам
Люди уходят тихо и безвозвратно,
Медленно/вдруг с тобой становясь на «вы».
Ты покрываешь сердце тугой заплатой,
Но растворяет чуткая память швы.
Просто становитесь скрытными и чужими.
К новым победам без них начинаешь путь.
Сколько, казалось бы, вместе прошли/прожили –
Им пару строчек теперь недосуг черкнуть,
Даже: «Привет! Что делаешь? Как делишки?»
Дальние ветры по окнам домов стучат.
Ты ощущаешься давним прохожим, лишним
В суетной жизни с заботами на плечах.
Добрых знакомых пустоты заполнить просишь:
Вместо легко забывших тебя подруг.
В душу/в строку врывается ведьма-осень,
Серой тоской расплакавшись на ветру.
Люди уходят просто и безвозвратно,
И начинают жизни кроить/латать,
Переезжают: за море, за экватор…
Что обретут? – напрасно/смешно гадать.
Быть чьим-то…
Это большое счастье – быть чьим-то Солнцем,
Жизнь наполняя смыслом: любить кого-то!
Робкой надеждой литься в его оконце,
Оберегать, с недугом помочь бороться –
Это потребность сердца, а не работа!
Это большая радость – быть чьим-то Светом:
Нужной, как свежий воздух, вода и пища.
Плоть исцелив и душу, уйти с рассветом,
Не допуская, чтобы узнали где-то,
Как он водой живою сумел разжиться.
Это большая милость – быть чьей-то Тайной.
Мы для других – песчинки, секунды, блики.
Он для меня – единственный, не случайный,
Тот, с кем навеки нас небеса венчали,
Нежно храня, где спрятаны чувств улики.
Это большое диво, и выбор сделан:
«В радости, в горе… в здравии и в болезни».
Волю Господню я принимаю смело,
Чая с супругом в вечной Любви воскреснуть.
Пока дышу
Листая свадебные фото, я придиралась ко всему
И причитала мимолётом: «Вот всё бы сделать по уму:
Полгода-год – вполне нормально на подготовку к торжеству,
Успеть за квартал – нереально копуше-мне».
По существу
Припоминаю: дел немало – кафе, фотограф, лимузин –
И всё урывками искала… за платьем — мигом! – в магазин.
В отгулы и после работы смотрела туфли и фату.
А бижутерия? Охота, чтоб подчеркнула красоту.
Перчатки белые – что проще? – Не подобрать для тонких рук!
Нужна и лёгкая сорочка, чтоб ошарашен был супруг.
Октябрь, холодно. Мерзляка — без шубки, знать, не обойдусь.
Блин, дождь на празднике закрапал… Причёска – лопнувший арбуз!
А ногти? Когти бармаглота! Глаза – сигналы стоп-огней,
А я ж просила для чего-то не подводить их красным мне!
Всё! Переигрываем свадьбу…
Муж восхищённо произнёс:
«Ты безупречна в белом платье! Я околдован был всерьёз:
Причёска греческой богини, очаровательны глаза!
Мне больше нравится в бикини, но в ЗАГС в купальниках нельзя…»
И для меня уже не страшны ни маникюр, ни макияж,
Ни навороченный отважно экстравагантный флердоранж.
С годами чувство закалилось, окрепло. Господа прошу:
Быть с мужем, что бы ни случилось.
Пока дышу.
Персональное «Метро»
По мотивам серии романов Д.А. Глуховского «Метро»
Всё выпито и выжжено дотла,
Зашкалил счётчик Гейгера в душе.
Я выжила, и суть свою спасла,
И выгнала страдание взашей.
Вбежала в персональное «Метро»,
Закрыв гермоворотами проход.
Врачую воспалённое нутро
Микстурами из нужных слов и нот.
Исчезла и, отстроив жизнь с нуля,
Расставила сигнальные посты.
Учусь на поражение стрелять:
Любому, кто приблизится, кранты!
Я сторожу свой мир: покой, уют –
И не хочу впускать в него чужих.
Придут – натопчут, стены заплюют.
Смогу чудесно в коконе прожить!
Но ценностью невольно сохраню,
Как небо растекается в рассвет…
Ослабить рукотворную броню
Под силу близким. Их пока что нет.
Стихо-варенье
Я закатываю в банки
Наши чувства, наши мысли,
Наши первые свиданки,
Робких/нежных взглядов искры.
Я варю из них варенье,
Выразительность усилив.
Сохраняю откровенья
В форме/ёмкости стерильной.
Угощаю сладким счастьем
Всех читателей/знакомых;
Чтоб оно преумножаться
Начинало по закону,
Кем открытому – не важно:
Нужно радостью делиться.
Пусть в любовь поверит каждый
И найти/сберечь стремится.
Если милому взгрустнётся,
Предложу ему варенье.
Пыл влюблённости проснётся
С первой ложечки творенья.
Сила молитв
Кто-то держит листок бумажный,
Наблюдая за нашей жизнью:
Видит каждый рывок отважный,
Знает в спину нежданный выстрел.
Не раскроет сюжет до срока,
Не вмешается в ход событий,
Он сидит высоко/далёко –
Наших мыслей/деяний зритель.
В неизвестности много плюсов.
Мы, не зная, что ждёт за дверью,
Не боимся судьбы укусов
И своих достигаем целей.
Мы упрямо ползём на пузе,
Вырываемся вон из кожи...
Ненавистное слово «лузер»
Душу/тело/мозги корёжит.
В непонятках: дано иль нет – нам
Исполнения грёз добиться,
Обращаем молитвы к небу...
Кто-то правит судьбы страницу.
Лети!
«Плащ мой – в серебряной звёздной пыли»
Юнна Мориц
«Плащ мой – в серебряной звёздной пыли»,
Ангелом звать не надо.
Ноги могу оторвать от земли,
Плавно парить над садом
И улетать в небесную даль
Выше и выше к звёздам,
Где не достанет меня печаль
И затеряться просто.
Я улетаю туда порой,
Не досказав всей мысли.
Ты же пытаешь меня, герой:
«Что ты опять «зависла»?
И почему затуманен взгляд?
Всё ведь у нас прекрасно!»
Но повторяю я сей обряд,
Пусть и летать опасно.
Знаю: ты хочешь меня спасти
И удержать на месте;
Только я слышу призыв: «Лети!»,
Звёздной пленяясь песней,
И вдохновения слышен зов
Каждой частичке тела.
Вновь улетаю. Меж облаков
Крылья расправлю смело!
Этот полёт не заменит лиц,
Что на земле встречаю.
В небе, рискуя сорваться вниз,
Я по тебе скучаю,
Но не пытайся меня сломить:
Сделать ручной, послушной.
Я в поднебесье хочу парить,
А на земле мне скучно.
Предновогоднее
Ныряет в Лету старый год,
Даря последние мгновенья.
Планета праздником живет
И лучшего предощущеньем.
Наивной верой в волшебство
Пылают души, словно свечи.
Сокрыто неба естество:
Весь фейерверками расцвечен
Доныне звёздный небосклон.
И пусть грядущее не ясно.
Под бой часов, фужеров звон
В дома заглядывает Сказка.
Родное
Выкрадывать вещи у детства,
Во взрослую жизнь их тащить,
Из чуткости ранней наследства
Эфирный выстраивать щит –
От бурь исцеленье. Прильнуть бы,
Как к маме, к былому щекой,
Когда разрываются судьбы
Снарядами. Шкафный покой
Игрушек, тетрадочек, книжек
Расстрою. Зачем унывать?
Мне память невзгоды залижет,
Кутёнком шмыгнув под кровать.
Молитва
Благослови его, Господь,
И сохрани от всех напастей.
Даруй ему земное счастье.
Благослови его, Господь!
Пошли смирения и сил
Не согрешить перед Тобою;
Чтоб милосердием, любовью
Он в сердце ближнего светил.
Пусть будут все его пути
Всегда Твоей угодны Воле;
Чтоб не роптал он и не спорил,
Свой крест покорно мог нести.
Чтоб век был радостью согрет,
Во всех деяньях будь и мыслях.
Твоей любви святые искры
В его душе оставят след.
Молю, чтоб ангельским крылом
Он был укрыт от непогоды,
Тобою данную свободу
Умел использовать с умом;
Услышав дьявольский напев,
Воззвал к Тебе без колебанья.
Даруй ему живое знанье,
Своей Любовию согрев!
Декабрьское утро
Предновогодьем светится душа,
Но на работу забивать негоже.
Поэзия, страницами шурша,
Томленьем строк сознание тревожит.
В маршрутке, томик бережно открыв,
Я еду чуть проснувшись, и Белянин,
Потоки мыслей в книгу воплотив,
Рисует неземного очертанья.
Украшен город, в солнечных лучах
Умылся кремль, улыбнулся Богу.
Я растворилась в чтении, зачах
Росток тоски. Венчающий дорогу
Мне скоро будет виден поворот.
Обычный день с надеждою встречаю.
Поэзия – мой компас и оплот,
Я ей горю, и я по ней скучаю.
Рассудок Вдохновением пленён,
Волшебно-зимних строк блестят идеи.
Пусть каждый, кто талантом наделён,
Не обжигает творчеством, а греет.
Отдохновение
Потихонечку оживаю:
Все экзамены я сдала.
Вооруженье своё скрываю
В пыльном бункере из стекла.
Неотступность, нарыв тщеславья,
Злой гордыни тягучий вой –
Заточаются в зазеркалье,
Объявляется им «отбой!»
Кроткой кошечкой белоснежной
На коленях родных мурча,
Я опять обращаюсь нежной,
Не вскипающей невзначай.
Побеждая, давлю на тормоз,
Увлечённо судьбой руля.
Начинаю вживаться в образ
Или счастье учу с нуля?
Мой страх
Я снимаю с себя стихи, а иные – сдираю с кожею.
Рассыпаюсь на лепестки, что дыханием приморожены заигравшей метели чувств, припорошены пудрой времени.
Быть непонятой не боюсь, я от слов боюсь исцеления: стыть, затянутой в полынью обжигающего безмолвия.
Жизни серую колею –
лишь стихов озаряют молнии.
Ночное
Спят за окнами машины,
Тишина.
Спит дочурка, спит любимый.
Ночь полна
Блёклых шорохов и стуков
Новизны.
Провоцирующий ступор
Взгляд луны.
Исчезающие тени –
Неспроста.
Ночью я вне измерений
И не та,
Что девчонкой веселилась
Налегке.
В мозг отчаянье вонзилось,
Гул в виске.
Бред, который даже страхом
Не назвать:
Всё родное станет прахом.
Не узнать
Места/времени, процентов,
Что платить
За отпущенное кем-то
Право – жить.
О них
Стихи для меня – ответ на вопрос «Зачем?»,
Когда ты замучился неимоверно,
Когда не отпиться уже ничем
И тупо сдавать начинают нервы.
Ощущение смысла – как «сорок два»*,
Против апатии и суеты панацея.
Единственно правильные слова
В порядке таком, чтоб души разить прицельно.
Они для меня – проявление Божества
На плёнке земной, тень художника на картине,
Умелой рукой сплетённые кружева
Из ниточек-строк, подобные паутине.
Стихи для меня как воздух: хочу вдохнуть,
Но лёгкие обжигает кипящей лавой.
Они обнажают разум, вскрывают суть.
Добавлю приправ, и на блюдо с каёмкой алой –
Читателям, если оные вдруг нашлись.
Иначе – им гнить в столе до скончанья века.
Стихи для меня не больше, отнюдь, чем жизнь.
Скорее, её отражение, оттиск, эхо.
Они – для меня.
* В книге Дугласа Адамса «Путеводителю для путешествующих по Галактике» сверхразумная раса существ создала компьютер Deep Thought , чтобы найти Окончательный Ответ на величайший вопрос Жизни, Вселенной и Всего Такого. После семи с половиной миллионов лет вычислений Deep Thought выдал ответ: «Сорок два».
Если б…
Жизни впадают в Вечность,
Каплют дождинки в море.
В землю сырую лечь нам –
Время могилы роет.
Как разучиться глючить,
Зная свою конечность,
Если нелепый случай
Может обречь на Вечность?
Смерть – тривиально-просто.
Только смириться сложно.
Я, колупая мозг свой,
Пройденное итожу.
Старых ошибок глыбы
Душу сдавили тесно.
Не умирать могли б мы,
Если б…?
6:45
6:45 – это приговор,
Радость спасения
От беспокойного сна,
Лёгкий укор
До пробуждения
Естественного спящим,
Будничное счастье.
6:45 – первый
Сигнал моего будильника,
Боязнь опоздать
На работу,
Зелёный чай за компом.
Это – сонный
Поход к холодильнику,
Приготовление бутербродов –
На потом.
6:45 – это зависть
Встающих ранее.
Мне не к восьми,
Но вечером – на посту.
Ревность друзей,
Упорно-тщетно скрываемая,
Нырнуть желающих
В рабочую суету.
6:45 – не повод ль
Начать всё заново,
Пока чистый лист
Рассветом не освещён?
«Доброго дня. И будь
Милосердней, главное», –
Хриплый замок
Разбужен моим ключом.
Читая stihi.ru
Пластырем с саднящей раны отрывая взгляд от текстов,
Я мечтаю многогранной стать, в начитанность одеться.
Развивать свои таланты, генерировать идеи,
Чтобы мозга оккупанты в строфы вылиться сумели,
Чтобы образность и Автор, интересность в каждой строчке,
Словно мне расстрел на завтрак приготовили досрочно,
Будто жизни – меньше суток, тянет бездна чёрной ямой;
Чтобы каждый мой поступок вёл к бессмертию упрямо.
Точно гриппом, заражая жизнелюбием знакомых,
Я хочу гореть и таять, как свеча перед иконой,
Но боюсь – не хватит жизни: года, месяца, мгновенья,
И стремления прокиснут, не дождавшись воплощенья,
Быт затянет и работа – заурядные преграды.
Вдохновенью искромётно через них пробиться надо!
А пока чужие тексты я урывками читаю,
Ими пробую согреться, мастерство приобретаю.
С высоты
Облака похожи на зефир,
Долго я смотрю на них в окно.
Этот необъятный, дивный мир
Всем в свой час покинуть суждено.
Подо мной дома и гаражи,
Дальше – степь, шоссе, аэропорт.
Каждому своя даётся жизнь,
Для чего – не ясно наперёд.
Небо – купол. Словно трюкачи,
Рьяно кувыркаемся под ним.
Вседержитель дремлет и молчит:
Он пресыщен зрелищем таким.
Для него падение и взлёт –
Всё одно. Непрочна жизни нить:
Надоешь – поставит «незачёт»,
Чтоб другим артистом заменить.
Ты приходишь
Ты приходишь ко мне,
Как витают степенно
Белокрылые ангелы в звёздной ночи
И, крыла в глубине
Бесконечной Вселенной
Расправляя, роняют Спасенья лучи.
Ты приходишь ко мне
Первой каплей рассвета,
Робким лучиком Солнца касаясь щеки –
Нет волшебней/нежней
Ощущений на свете!
Пробуждаюсь и знаю, что души близки.
Ты приходишь ко мне
Долгим вдохом спросонья,
Ранним писком будильника – скоро подъём.
Даже в сказочном сне
Я тебя не достойна,
Но, рукою Всевышнего плавно ведом,
Ты приходишь ко мне.
Летом, в зимнюю стужу,
Если осень (дождливо иль грустно), весной –
Ты приходишь ко мне.
Ты мне дорог и нужен!
… Ты приходишь за мной.
Время светить
Громадою планов на два выходных
Придавлена, словно несу на Голгофу
Я крест недостигнутых целей своих,
Раздумий, не вылитых в строфы,
Но теплится вера, что с милостью Бог
От Вечности время отсыплет в ладони,
И новых свершений заветный поток
Усталость недели прогонит.
Зачем суждено мне звездою гореть,
Летящим сияньем пронизывать полночь?
Сорвавшись, пытаюсь понять и успеть
Своё назначенье исполнить.
Пусть кто-то, заметив, что падаю вниз,
Из многих одно выбирает желанье –
Небесным свеченьем короткая жизнь
К себе привлекает вниманье.
Я буду стремиться по полной раскрыть
Всё то, что заложено Божьей рукою,
Учиться, работать, любить и творить,
Светя путеводной строкою.
Размолвка
Перевернуть страницу! Знаем:
Всё у нас ещё впереди.
Жизнь одну на двоих листать нам
И навстречу Семье ползти
По беспутью. Крест не снимаю я:
Он с цепочкой врастает в грудь.
Нас в пучину непонимания
Кто-то пробует затянуть.
Кто-то высший, недосягаемый.
Наблюдающий? Кукловод?
Чтоб согласия достигали мы,
Не пускаясь в круговорот
Злых упрёков. Разлады в горесть, и
Мы взрываемся в тишине.
В рай летя на бумажном поезде,
Понимаем, что он в огне:
Отношениям хуже дышится,
И друг друга не видим – дым,
Даже голос родной не слышу я
Всплеском счастья не протяжным.
Жизнь одну на двоих листать нам
И навстречу Семье ползти.
Мы – влюблённые дети. Знать бы,
Как до любящих дорасти!
Случайное вдохновение
Пройтись в обед по набережной Волги,
Лицом прохладу ветра ощутив.
С пленэром разлучённая надолго,
Забыла вод смиряющий мотив,
И кажется: насущные невзгоды
Взовьются в бесконечность облаков.
Я чувствую: дыхание свободы
Играет заготовками стихов.
Волною вдохновение срывает
Всю обречённость, суетность с души.
Ладони Волга нежно омывает
И шепчет материнское «пиши».
Пленэр (франц. plein air, буквально – открытый воздух)
Жёнушка-весна
Весна широко распахнула объятья,
Дыханьем сбивает с ног:
Невеста сняла пышно-снежное платье –
Зима отступила в срок.
Колье, диадема, браслетик, серьги
Растаяли от тепла,
И, новое людям даря веселье,
Жена, наконец, пришла.
Одета попроще: забыта роскошь
Торжественной белизны.
Алмазы от щедрости не раскрошит –
На даче они смешны.
Наводит порядки: копает грядки,
Замёрзшие ветки – прочь.
Прикинется первый крыжовник сладким:
Не жмуриться, есть – невмочь.
Раскрыт виноград, откопает розы
И мусор сожжёт в костре.
Природа срывается из наркоза,
Жизнь чувствуется острей.
Струится живая вода из крана,
Кровь резво стучит в висках.
Внезапно окажется мир желанным –
Причины не отыскать.
Хихикнет по-детски грудное счастье,
Но время не сбавит ход.
Мне хочется юностью наслаждаться,
Не зная, что всё пройдёт.
Терпкое
Вечность молчит, суетливое время
Стрелкой секундной стремится вперёд.
Знаю: никто никогда не изменит
Времени ход.
Нам не увидеть истока Вселенной,
Прожитых дней не вернуть.
В землю врастаем материей тленной –
Короток путь.
Ветры споют колыбельные песни
И успокоят навек.
Я, не надеясь когда-то воскреснуть,
Таю, как снег.
Стая вопросов от нас, обречённых,
К Божьему трону летит.
Терпким безмолвием дышат иконы –
Вечность молчит.
Злые сновидения
Наполню мысли пустотой,
Чтоб ничего не снилось ночью:
Раздумий выдохшийся рой
Душе неладное пророчит
И просит выпустить в окно,
Приотворю – не вылетает.
Тревога следует за мной,
Неимоверно угнетает
Предчувствий мрачных кутерьма,
Но неземную безмятежность
Роняет хлопьями зима,
Даря внезапную надежду.
Я буду верить небесам
И к добродетели стремиться.
Пусть Бог решает не по снам,
Чему в судьбе моей случиться.
Далёкому
По блестящим нитям сновидения
Поднимаюсь в тонкие миры.
Некто из другого измерения
Забывает правила игры:
Продолжаем старые беседы,
Начинаем новый разговор…
Попрошу участия/совета
У того, кто важен до сих пор.
Мне бы просто рядом находиться
И не знать разлуки роковой.
Сны – благословение забыться,
Ощущая твёрдо: он – живой!
В странной жизни всякое бывает:
Распевались души в унисон,
А теперь двоих объединяет
Сладкий, не исполнившийся сон…
Зимнее
Зима внезапна осенью.
Весной она приходит
Смиренной/тихой гостьею.
Прохожих хороводит
Извилистой позёмкою.
Укутавшись в пургу,
Манящей незнакомкою
Танцует на снегу.
Засеивает блёстками
Дорог полотна тесные.
Людей ветрами/плётками
Стегает повсеместно и
Румянит щеки ласкою,
Проламывает лёд.
Зима бывает страстною,
Настал её черёд.
Беглецы
В норке возятся мышата,
А в столе шуршат стишата:
Им, малышкам, интересно,
Есть ли что-то вне стола.
Мышка вылезет из норки,
Мимо кошечки, проворно
Побежит разведать местность.
Я стихов не сберегла.