Ночь снизошла и до моей персоны.
Не время помышлять о чудесах.
Исчерпаны все просьбы, все резоны.
Шаги за дверью. Полночь на часах.
Мадам Рендалъ, так это были вы?
Евгений Елисеев.
Полночная пора. От Мендельсона
стонал о Гименее патефон.
Поэт скучал в изысканных кальсонах,
пришла мадам совсем без панталон.
Последовали пылкие наклоны,
в наклонах был загадочный резон.
Не встретили кальсоны панталоны –
поэт был очень крупным. Из персон...
Рендаль тянуло в мелкое беспутство.
Поэт сказал себе: «Напрасный труд.
Прощаться с вдохновением искусства
меня заставит лишь Басманный суд!»
***