Я не готов, как оказалось, и к зиме, снегом укрыло даже то, что не осталось от меня - костей мешок, одна из них впаяна в колокол, они звенят.
Я не готов был и к весне, а птицы злые все склюют, и хлеб и плоть и что во мне еще возможно отколоть, отбить, отмерять и спасти,
дурные вести.
Я весь июль проспал-проел в себе дыру, а там в дыре растет жара, палит пырей, и золотеет света стог, пшеничный колос, точно столб - я не готов.
И что не ветер, то не вой, а от травы по телу рябь, и вот я стал почти живой, и вот пришел почти сентябрь, и нет ни снов, ни берегов, и я готов.