Стоят,
к стене
повёрнуты
холсты,
в пыли, так и не вставленные
в рамы,
в забвении своём
не знают
срама.
Они, как не сожжённые
мосты,
ждут терпеливо
светлый день
и час,
когда их
в золотые рамы вставлю,
чтоб засиять
в красе
для чьих-то глаз...
Я их забыл -
другую Музу славлю.
Писал когда-то
даже образа,
бродяге щедро
наливал я водки.
Он пил и в сторону
косил
глаза
на холст
с изображением молодки.
Запечатлеть
хотелось
на века
чарующий изгиб
нагого тела,
впечатать миг,
а время,
как река,
бурля неслось,
струилось и мелело.
И рушились
былые
берега:
изгиб изящный
потеряло тело,
бродяга-друг
"ударился
в бега",
а жизнь,
как в кинофильме завертело,
в Хичкоковском,
где ужас,
кровь
и страх,
вращает алчности
безумный вертел...
Я замер
и застыл
в былых холстах -
свидетелях
творца внезапной смерти.
Они,
как не сожжённые мосты,
стоят
пока другую
Музу славлю.
Я стих им посвящу
и озаглавлю,
ещё воскресну я для вас,
холсты!
1994 г.