На улице ночь, спешу по работе,
Вхожу я в большой терминал,
Что светится ярко в кромешном болоте
Домов из камней и металл.
Не очень я стар, не очень и молод,
Не слишком, наверно, высок,
Сегодня покину родимый я город,
Где вместе сходились десятки дорог.
Работа меня постоянно кидает,
Бывал уже в разных местах,
Я снова в разъездах, меня заставляет
Работа взлетать в небеса.
Работа такая - чиню агрегаты,
На экспорт от нашей страны,
Чтоб в космосе люди науки, солдаты,
Не впали в аморфные сны.
Когда-то страна всё сидела на нефти,
Толкала по миру свой газ,
Боялись как дети, боялись до смерти,
Чтоб синий огонь не погас.
Теперь все иначе, но снова по-новой,
Страна соскочила с иглы,
Мы все приспособились к этой суровой
Сей роли столетней игры.
То мерились бомбами, нефтью и газом,
Прижали к стене даже спорт,
Но как-то, однажды, все страны, вдруг, разом,
Решили закончить сей спор.
Не буду вдаваться в систему политик,
Веками пришлось привыкать,
То расприи, войны, ведь люди лишь винтик
В системе, не стоит вникать.
Прошёл я сквозь арку, контроль на запреты,
Всё чисто, мне дали пройти,
И не прозвенели ключи и монеты,
Стараются аркой другое найти.
И вдруг, где-то сбоку, я слышу трезвоны,
Чуть слева, в шагах десяти,
Все люди вокруг вдруг уставили взоры,
На деда с младыми детьми.
Секунду промедлив, взглянул в его очи,
Царил в них ужасный испуг,
Он ринулся к выходу, что было мочи,
Детей отпустив вдруг из рук.
И мимо меня пробегают собаки,
Такие чернильные, будто мазут,
За ними охрана, держа в руках палки,
Над дедом вершить чтобы суд.
Собаки запрыгнули деду на спину,
Свалили с ослабленных ног,
И дети дополнили плачем картину,
Никто успокоить не мог.
Собак отогнали, склонился над дедом
Один из бежавших за ним,
Сковал за спиной ему руки железом,
И людям приказ дал своим:
-"Проверить карманы, штаны и ботинки,
Собак отвести, покормить,
Использовать можно стальные дубинки,
Его успокоить, но не убить."
В карманах одежды всё чисто, всё пусто,
Нашли лишь в ботинках пакет,
Он был с коробок и был темный сгусток,
Что это? Раздался ответ:
"Пустите! Пустите! Отдайте лекарство!
Отдайте, для жизни моей!
Ох, всё отобрало, всё, государство,
Без этого стану ещё я слабей.
Отдайте! Пустите! Один я у внуков,
Отец я у них, я и мать!
И не совершал я ужасных поступков,
Нельзя мне никак умирать!"
Начальник охраны всё слушал прошенья,
Как дед унижался у ног,
Секунду промедлив и без сожаленья
Озвучил он свой приговор:
"Согласно закону от энного года,
Хранение наркоспиртов,
Карается сроку и ваша свобода
Закрыта на 30 очков."
Я видел ни раз как ловила охрана
Людей, что не чтили закон,
Однажды до смерти избил хулигана
Начальник, за одеколон.
Иду к турникету, как будто в тумане,
К нему приложил я свой чип,
Прошел сквозь ворота, и вдруг в сарафане,
Плечом своим, девушку сбил.
-"Прошу я прощенье, не видел, простите"
-"Ой, нет, виновата сама!"
-"Я кажется видел вас в арках, скажите,
Вы слышали деда слова?"
-"Была я, всё видела, что тут поделать,
Такие законы в стране,
Глупо, конечно, дедку было бегать,
Но жалко его дико мне.
Зовут меня Лиза, на "ты" перейдемте?"
-"Максим, ну конечно, я за!
Скажите, куда же сейчас вы идёте,
Идёшь... Ты на взлёт в небеса?"
-"Мой борт сорок пять двадцать девять два десять,
Пятнадцать осталось минут,
Бегу вот успеть чтоб, и глупо надеясь,
Что люди меня подождут."
-"Что правда? С тобой мы соседи, однако,
Лечиться, работать летишь?"
-"Работать-работать, связалась когда-то,
Когда улетела в Париж.
Хотя не жалею, я астробиолог,
Сегодня я здесь-завтра там,
Училась не плохо, хоть и без пятёрок,
Диплом мой-по истине хлам."
Идем по стеклянному мы коридору,
Спросил я её про запрет,
За что отбирают у люда свободу,
Лишают на несколько лет.
-"Максим, понимаешь, такая система,
Запрет уж давно на спирты,
Убийства по пьяни - большая проблема,
Подвержена этим и я, ну и ты.
Ты помнишь то время, как гибли в машинах,
Как жёны боялись мужей,
И сколько хороших, красивых в могилах,
И сколько сиротных детей?
Запрет уменьшает процент на убийства,
Сей факт посмотри, на глаза,
Пропало и хамство по-пьяни, бесчинства,
Конечно, за это я - За!
Но есть и другая страна сей медали,
Лекарства, их меньше и меньше эффект,
И старые чтоб молодым не мешали,
Их травят уже десять лет.
Не выгодно нынче, чтоб "дед" с "бабкой" жили,
Ведь проку от них вовсе нет,
Заводы лекарств на спирту развалили,
Выписав этим посмертный билет.
Остались конечно сердечные люди,
Варил кто микстуры в домах,
Лекарства от рака, с эффектом, по сути,
Жидкие иль в порошках.
Облавы, облавы, сердечных лишали
Свободы на двадцать очков,
Очко то - пол года, и все это знали,
Боялись все страшно оков.
Но люди варили, варили ночами,
Варили в подвалах для тех,
Кто к ним приходили с такими глазами,
Что им отказать было грех.
Всё это печально, и новые грани
Ведь терпит их наш человек,
Отсутствуют нынче убийства по-пьяни,
Закончило пьянство свой век."
-"Мне дико принять, что я видел у арок,
Привыкнуть к сему не смогу,
Спустя поколенья, законов и правок,
И примет народ эту тьму.
Всегда принимали, сначала промили,
Потом алкоголь по часам,
Теперь алкоголь вообще запретили,
По сути, он нужен ли нам?
И примут теперь, что в годах ты не нужен,
Что мнимый по сути покой,
Кого-то волнует, что снова простужен?
Ты стар, ты не нужен такой."
Мы за разговором прошли до посадки,
Заходим без спешки на борт,
Мы вместе присели, закинул манатки,
Смотрю как проходит народ.
Кто едет лечиться, а кто по работе,
Кто едет к друзьям отдыхать,
А кто-то все пишет и пишет в блокноте,
Ох, кто бы мне дал прочитать.
И тут из динамиков голос раздался:
"Прошу, пристегните ремни";
И сзади меня кто-то громко ругался,
И вдруг все погасли огни.
Я чувствовал тягу, в спинку прижало,
Наш борт начинал свой разгон,
Давление в спинку мою нарастало,
И резко почуял уклон.
Наш борт отрывался, взлетал очень круто,
Пропало давление в раз,
Надеялся я, что уж где-то наутро,
Доставят до точки всех нас.
Наш взлёт вертикальный, быстрей и быстрее,
Раздалось спустя полчаса:
"Четыре часа до галактики Брея
В созвездии Малого Пса."