Я напротив смелого пера,
Вижу мои прошлые дела.
Грехи свои, мысли, оправданья,
Свою отдельную стезю.
Хочу сделать горькое признанье,
Но не знаю почему...
Видел жизнь и горечи её
И на свете ненавидел всё,
Не для забавы, не для насмешки!
Я говорю не просто так.
От всё скорой, как мгновенье, спешки,
В главе моей один бардак!
С волею Ареса жаркой мне
Сгинуть остаётся на седле.
Зовущий и буйный дух войны,
Бурей поглощённые огни,
Дотла спалили тот вечный мир,
Выжгли светлы очи у сатир,
И устроили на прахе пир!
Тихо...тихо шепчет старый дуб:
"Человек своею душою глуп!"
И пускай мой мир ошибка злая,
И я глаголю миру ложь.
Уйду и я, здесь, под цветом мая,
Под ваш игривый, острый нож!
Вихрь уносит младости покой,
Оставив лишь страданья и боль.
Милые мои, под моим ситцем,
И дышит и живёт мой путь.
Мне очень хотелось бы забыться,
Но мне уже не повернуть.
Я молвил, всё молвил слова лжи,
Что Аиду сладки, так нужны.
Вот беда! Всё знаю наизусть,
Все страдания, всю грусть!
Когда в теле ощущаешь прах,
Когда жизнь не чувствуешь в челах,
Это ли не ужас? Это ли не страх?
Думам не понять сердец огонь,
Их я зову. Но приходит боль.
Страданья, муки, одни упрёки,
Раны зализывать устал.
И я по своей иду дороге,
Не торопясь на пьедестал!
Меня лезвием кинжал проткнёт,
И кровь моя рекою пойдёт!
С поникшей головой во мраке,
Я с грузом клятвы упаду.
И к чему нам эти божьи знаки,
Коль все, все мы вовек в бреду?
В сердцевине наших ярких чувств,
Бездыханный труп - засохший куст...
Растворились веки моих глаз,
Как мечты огня, как нежный глас.
Пережившие века, отцов,
Мой друг, Слова только лишь покров,
Перед миром наших сладких снов.