Мне кто-то в спину выдавил вопрос:
«Ты что рисуешь?»
А я в ответ, задравши нос,
Спросил: «Узнать рискуешь?
Вот здесь невежество поставлю,
И его сопутствующую глупость…
Сейчас еще, быть может, что представлю.
Ах да! изобразить предполагаю скупость!
Здесь будет вот, сидеть начальник,
Чуть ниже его глупые глаза,
В руках топор, а в заднице паяльник,
И лицемерным будет цвет его лица…
Нет, здесь любви не будет даже капли,
Одни ехидные ужимки обезьян:
Любимцев раболепство – шкура лайки,
И нос – длиннющий ятаган.
И стол овальный или круглый…
Ну, нет! с одним углом,
Чтоб представитель руководства мудрый,
Чесался об него рогатым лбом.
К столу прибью язык вертлявый
Того носатого, что с длинным ятаганом…
И стул наверх, в него и сам присяду
И аплодировать отважусь всем баранам.
А кресла все заполню заместителями,
С начальником по образу похожих.
И все они такие же руководители
От полуслепых, до полностью стреноженных». –
Нет, я не стану людям громко объяснять,
Заставлю их прислушаться,
Пусть и они попробуют растолковать,
Пока сей живописи краски сушатся.