Сокрылся глубже в келье, дальше от утех,
Где странствовал по снам, в которых был без тех,
Кто мило улыбался, всем дарил добро,
Под маской добродетели утаивая зло:
Без мам пропащих, похотью смердящих,
Без пап, детей на водку променявших,
Без массово сожжённых книжек и людей –
Всё под присмотром церкви, верности властей.
Меня сон накрывает, больше нет оков.
Лечу через моря и горный ряд хребтов,
Но на моём пути премерзкая картина:
Толпа нагих людей у сцены Арлекина.
Он воспевает правду, веру и добро,
А люди, рот раскрывши, слушают его.
Поддакивают хором, то кивнут главой.
Им вторит Арлекин, скелетик озорной.
Он ходит между ними, водку льёт в стакан,
Народ, дар принимая, хлопнет по сто грамм...
Дальнейшему веселью Вакх бы отказал –
Гоморра и Содом, в любви народ дичал!
Довольный шут смеётся, стоя в стороне,
Лукавая улыбочка на мёртвенном лице...
Игру закончив вскоре, сцену покидая,
Он в воздух проорёт: «Вам не увидеть рая!».
С тех пор такие сны мне снятся ежедневно,
И страшно признавать, что истина плачевна:
Свою, скрывая сущность, от начала мира,
Над нами власть имеет маска Арлекина.