Моим родителям
Эту историю я слышал от матери много раз. Так много, что воспринимал ее как мамино устное народное творчество, этакий семейный фольклор. Или древний орнамент, вытканный когда-то задолго до моего рождения. Часто глядя на наших пожилых родителей мы с трудом представляем, что их жизнь – как теперь наша – была так же наполнена любовными волнениями, переживаниями и мечтами. Мне будет грустно, если эта история уйдет из жизни моих детей, ее внуков. История любви моей мамы.
Она познакомилась со своим будущим мужем поступив в ветеринарный техникум в Осташкове. Учились вместе, дружили. Вместе ездили студентами в Казахстан, на целину. Один из живых эпизодов оттуда: кошеварила одна как-то раз, остальные на работе в степи. Появляется старичок, кто-то из местных аксакалов. Попросил воды. Дала ему чайник. Старичок отошел в сторонку, присел, подмылся из чайничка.. Поблагодарил сердечно и довольный удалился. После этого рассказа – ну как тут не поделиться с остальными – ребята чайничек выкинули.
Потом его призвали в армию. Перед этим они зарегистрировали свои отношения в загсе. Ждала, переживала. Писала и получала письма. Спустя какое-то время пришло еще одно письмо. Писал: не верит, что верна и дождется. В расстройстве чувств она пошла прогуляться по городскому саду. Именно там, сидящей в задумчивости на скамейке ее встретил мой будущий отец.. Парнем он был неординарным. Рыжий, обаятельный, с отличной спортивной фигурой. Планерист, потом летчик-спортсмен, отчисленный из вертолетного училища с третьего курса то ли по дисциплине, то ли по состоянию здоровья. В тот момент он вел свободную холостяцкую жизнь: работал матросом на спасательной станции в Калинине. Почти тридцать. Ни семьи, ни детей. Катал девушек на лодках. Ну и так далее. Видимо пользовался успехом. Пригласил и ее покататься. Завязалось знакомство. Мать рассказывала, что фирменным трюком его были прыжки со старого волжского моста. Символ Твери, арочный металлический, 1900-го года постройки, восемнадцать метров высоты. Ласточкой. Вот это я понимаю, понты на грани. Наверное, батя был первым экстремалом в Калинине. Сколько ни смотрю на сегодняшних любителей адреналина, пока его подвиг не повторен. Отчаянный мужик был. Мой отец.
Один раз, как рассказывала мать, отец, уйдя в воду, не появлялся почти минуту. Как оказалось, неудачно вошел: ноги занесло назад, спину выгнуло. Еле вынырнул. Дно и глубину он знал хорошо. Не раз доставал утопленников, надев водолазный костюм. Оставаться там не захотел.
Как-то возвращаясь со смены мать поймала на себе завистливые взгляды подруг: у проходной стоял огромный букет. Отца из-за него не было видно. Букет с ногами. Какой девушке не понравится романтичный, не прагматичный мужчина? Короче, мой выход на сцену был определен.
Тут из армии вернулся тот, кто по логике и штампу в паспорте должен бы быть моим отцом. Мамин муж. Трудно в это поверить, но объяснения между ними не произошло. Мама уже ходила с животом. Расставить точки над «и» с собственной женой он не решился. Несколько дней ходил за ней на расстоянии, наводил какие-то справки, кого-то расспрашивал... Мать признавалась, что и она, страдая, пыталась поговорить. И тоже шла следом, на расстоянии, боясь приблизиться, за человеком, забравшим ее сердце. Но заговорить не посмела. Другие люди жили в нашей стране. То ли скромные, то ли гордые..
Так, уже находясь в мамином животе, я стал причиной самой долгой интриги маминой жизни. А уж когда появился на свет, то все женские сомнения исчезли. 4,6 кг, крепкий парень. Догадайтесь, как меня назвали. Да, да. Мне суждено было получить имя маминого мужа.
Мама свои отношения с моим отцом не регистрировала. Поэтому согласно законодательства СССР я стал внебрачным ребенком. Во времена "Игры престолов" таких называли бастардами. Впрочем и здесь претензий к маме у меня нет. Не я первый.. Ее мама, моя бабушка, была женщиной веселой и гостеприимной. Детей у нее было четверо и все с разными отчествами. Короче, все в русле семейных традиций.
Мама носила фамилию своей первой любви и единственного законного мужа всю жизнь. Так же как и штамп в паспорте. Заявления на развод не подавала, брак не расторгала. Мужская половина неудавшегося семейного союза замолчала навсегда, по английски уйдя в автономное плавание.
Отношения с моим отцом оказались недолговечными, хотя я был вполне симпатичным толковым пацаном, способным осчастливить самых взыскательных родителей. Помню, что после непродолжительного периода совместной жизни они расстались. Культура ведения семейных дискуссий отсутствовала напрочь. Вдаваться в подробности не буду, но, как подозреваю, мама, как и большинство женщин на ее месте полностью посвятила свое свободное время ненаглядному отпрыску. Ну еще бы, такое сокровище. А папа страдал. Ну и как то раз я получил от него по какому-то месту, когда сильно орал и мешал. Сейчас-то понимаю его хорошо. Но тогда орал.. За дело схлопотал, за дело. Но у женщин другие приоритеты и взгляды на личную жизнь… Эпизод стал последней каплей на раскаленную сковороду непростых семейных отношений.
Из того недолгого времени совместной жизни помню хорошо один эпизод. Выхожу во двор. Года три-четыре. Одет по последней моде - трусы на лямках. Расслаблен. Уверен в себе. Вижу красное спелое яблоко. Висит на дереве. Хочу. Захожу на цель. Лечу, набирая скорость. Потому как впереди какие-то кусты. Выше меня, но пробьемся. Влетаю на полном газу. По инерции продираюсь несколько метров. На глазах превращаюсь в красный орущий кактус. Оказалось, крапива. Вой услышала вся деревня. Кто спас – не помню…
Помню отца. Он приходил и «похищал» меня от бабушки и маминой родни.
Практически всегда передвигался верхом на его шее. Запускал мне всякие интересные игрушки: ракеты на водяной тяге, самолеты, летающие на веревочке по кругу и прочие милые мальчишкиному сердцу вещи. Однако наступил момент, когда меня реально стали делить. Как сейчас помню, кто-то из родителей держал за нижнюю часть туловища, кто-то за верхнюю и дергали каждый в свою сторону. Видимо эта процедура повторялась не раз, потому, что к юношескому возрасту мне удалось превысить рост среднестатистического гражданина СССР. Возможно, я мог бы стать даже баскетболистом, но тут мама подписала рабочий контракт с государством и уехала на Сахалин. Одна, с пятилетним мной. Как говорила мне потом, глупая была. Не хотела делить меня ни с кем. Не понимала, что отец тоже имеет право видеть своего ребенка. Почему-то осталось в памяти: поезд отходит с вокзала, идет дождь, вода течет по стеклам как слезы. Спрашиваю:
- Мама, куда мы?...
Отчаянная женщина. Моя мать.
На Сахалине мама встретила человека, с которым прожила всю оставшуюся жизнь. Более сорока лет. Родила двух девочек. Но это позже. А до этого он спас меня. Шестилетнего пацана, забравшегося на сугроб, нависший над водой и плюхнувшегося вниз, в холодные воды реки Новотымки. Страха не было, цеплялся за берег и орал. Он работал пастухом, взял меня с собой, да не углядел. Бросил мне конец кнута, подтащил к удобному месту, выволок за шиворот. Завернул в тулуп, повез домой. Верхом на лошади, усадив перед собой. Кому дома досталось больше - мне или ему - не помню.
Впоследствии , уже став взрослым все мы: и я и сестры слышали от мамы ее историю много раз. О существовании этого романа знали и мой отец и отец моих сестер. Все привыкли и даже понемногу подшучивали над нею. Мать, старея, повторяла сюжет, иногда всплывали какие-то детали. Глядя на ее совершенно седую голову и до сих пор бодрое и жизнерадостное лицо, думал: Да, ошибки молодости . Чего бы ей тогда не помириться было с ее первым мужем, делов то. Был бы какой-то другой я. Может быть, даже девочкой пришлось бы жить.
Казалось, так будет вечно. Все утряслось и устоялось. История закончена.
А она и не думала. Продолжалась. Параллельно с маминой текущей жизнью. Я уже после стал понимать, что она была сильной и ни под кого не подстраивалась. Хранила в себе любовь. И вопросы.
Как-то раз в один из выходных лета 20... я собрался поехать с сыном и дочерью в верховье Волги, к истоку. Предлагаю и маме присоединиться. Ей было шестьдесят с небольшим. Она продолжала оставаться бодрой и оптимистичной женщиной. Ветеринарный сельский врач, жизнь на ногах, почти круглосуточная занятость. Неожиданно легко она соглашается.
Выезжаем рано утром. К обеду приезжаем к истоку, умываемся, фотографируемся, перекусываем. Пора и обратно.
- Слушай, сынок, мы не могли бы мы заехать в деревню Н.? - спрашивает мать.
И. был оттуда родом. И я когда-то была у него в гостях...
- Конечно, мам!
Объяснять мне ничего не нужно. Понимаю, что задумала она это сразу. Нахожу на карте деревню, подивившись ее памяти. Всего-то крюк километров двадцать. Пусть посмотрит на памятные сердцу места, вспомнит молодость. Выезжаем. Едем. Дорога податливо вьется вдоль берега озера, то приближаясь почти к самой воде, то отдаляясь, ныряя в небольшие ложбины и рощицы. День уже встретил свою вторую половину и неспешнолениво шествует с ней к завершению самого себя. Апогей прошел, он не ждет никаких неожиданностей. И я не жду. Прикидываю уже обратный путь: пятнадцать минут в деревне - если она еще существует - и дорога назад часа четыре до Твери. В Торжке надо бы заправиться. Неожиданно из-за поворота выплывает знакомое искомое название. Хм.. Уже хорошо. Смотрю на мать. Странно. Волнуется. Вижу совершенно точно. Чего она ждет увидеть спустя более сорока лет, случайно оказавшись здесь? Пять лет на Сахалине, семь - в Узбекистане... Может, дом сможет вспомнить. Если от него что осталось. Нет, я не подсмеиваюсь над мамой, я преисполнен чувства сыновнего долга и желания сделать ей приятное. На большее моя фантазия просто поднимает руки…
У нас с мамой своя история. Свои отношения. Я оставил ее. Оставил, когда мне стукнуло десять. Приехал к отцу в Тверь на летние каникулы из Узбекистана, куда мы переехали с Сахалина, приняв приглашение родственников ее спутника жизни.
И остался с ним.
Пока мы жили на Сахалине отец все время, все пять лет присылал мне посылки со всякими вкусностями и игрушками. Одну из них помню до сих пор: самодельный щит из металлического колпака на автомобильное колесо. С рублем, изображающим солдата-победителя, держащего немецкую девочку на руках. Рубль был впаян в самую середину щита. Все смотрели на мой щит и удивлялись, как это можно деньги превратить в игрушку. Зарабатывать деньги взрослым давалось нелегко. А мне было прикольно и я помню этот щит всю жизнь. Если мне не изменяет память, рубль был выковырян и потрачен во время очередного финансового семейного кризиса.
Видимо мама испытывала чувство вины перед отцом. Самое распространенное и сильное чувство, с которым нам приходится сталкиваться в этом мире. Она отпустила меня на каникулы в Тверь, хотя решение далось ей, наверное, непросто. Может быть ее саму уже тянуло вернуться на родину? Мы с батей неплохо провели два летних месяца. Отец на тот момент так и не завел семью. Жил с матерью, моей бабушкой и уделял мне все свое время. И вообще он ждал, что мама вернется. Глупый, наивный папка.. Верил в чудеса и был отчаянным романтиком. Водил меня в городской сад, к уже несуществующему сегодня скульптуре, изображающей проказницу Мартышку, Осла, Козла и косолапого Мишку из басни Крылова «Квартет», рассказывал о каких-то родственных связях , моей бабушки, в девичестве Крыловой, с великим баснописцем. Декламировал Маяковского, показывал свои рисунки лиц незнакомых женщин, пел «В бой за Родину, в бой за Сталина..» и Высоцкого, мастерил со мной модели самолетов на настоящих двигателях внутреннего сгорания и заводил их прямо в комнате, приводя в ужас соседей, показывал в подъезде кино для всех окрестных ребят. С ним я освоил и машину и мотоцикл.. Мотоцикл, старенькую "Яву" мы впоследствии на зиму затаскивали прямо в квартиру, на второй этаж и он стоял поперек комнаты, приятно попахивая бензином и напоминая о летних скачках по лесам и полям. Уже позже, смотря голливудские фильмы, где герой выезжает на железном коне прямо из жилой комнаты, тихо балдел. А еще батя мог запросто выложить на столе дорожку из пороха и устроить файершоу. Да. Признаю, что мужчина без женского контроля остается просто большим ребенком. Порезвились мы в то лето на славу. А уж сколько мороженого было съедено!
Когда лето прошло, отец взял билет на самолет и повез меня в аэропорт. На другом конце рейса меня ждала моя мать. Но за полчаса до посадки, практически на взлетном поле мне стало невыразимо жаль отца. Его веры в то, что все еще может наладится. Я сказал, что остаюсь. Хотя он не просил и не предлагал.
Дети часто не понимают последствий своих поступков и решений. Они причиняют боль родителям. Мать узнала, что я не прилетел, только в аэропорту, после встречи рейса. Потом она прилетела поговорить со мной. Не ругала, не скандалила, не плакала при мне. Просто хотела узнать, мой ли это выбор. И улетела одна. Сильная женщина. Моя мать.
Да.У нас свои отношения.
Подъезжаем. Деревня прямо на берегу озера. Небольшая, с десяток домов. Дома старые, из серых, выветренных бревен, покосившиеся. Щелястые, уже ничего не могущие сокрыть за собой заборы. Кое-где перевернутые вверх дном лодки. Не хватает только развешенных для сушки сетей. Время будто замерло здесь, забившись осенней мухой в подоконную щель. Никаких новомодных построек, хотя место красивейшее: водная гладь на километры, песок с редкими валунами и живописный соснячок на горушке. Странно, что пропустил цепкий предприимчивый взор такое местечко. Держим путь к дому, где заметили людей. Больше нигде не души. Останавливаемся. Мама с детьми в машине. Выхожу спросить. Молодой человек, девушка, несколько женщин чуть поодаль во дворике.
- Здравствуйте! Подскажите, а Вы не знаете такого человека, И. П.? Или дом его где ? - задаю вопрос и уже готов сделать шаг назад. И вопрос этот для меня равнозначен : " А Никита Сергеевич Хрущев здесь часом не проезжал в начале шестидесятых?" Семейная легенда, которые я слышал в течение лет тридцати.. Представьте себе мои чувства , когда мне отвечают:
- Конечно знаем. Вон он там, рыбачит. И показывают рукой на маячащую метрах в двухстах от берега лодку.
- А Вы кто? - видимо поняв по моему лицу, что я не готов ответить на этот простой вопрос сходу, молодой человек кричит женщинам:
- Это к дяде И. !
- Знакомые, - выдавливаю я дабы сохранить приличия. А что еще скажешь?
- Щас помашем ему, приплывет,- молодой человек и девушка с любопытством поглядывают на меня. Одна из женщин, не подходя к нам, идет к берегу. Я возвращаюсь к машине.
- Выходи, мам, приехали!
Дети выскакивают вместе с бабушкой. Мы подходим поближе к маленькому деревянному причалу…
Лодка возвращалась. Мамино прошлое материализовывалось на моих глазах. Обретало черты и осязаемость. Через несколько минут оно превратилось в высокого грузного мужчину, шагающего от берега в нашу сторону.
- Здравствуй! – мать смущенной улыбается. Знакомься, это мой сын! Внуки. У человека, в честь которого я назван большая тяжелая ладонь, внимательные глаза и слегка растерянный взгляд. Киваем друг другу, пожимая руки.
Я называю свое имя. Он, на секунду замешкавшись, называет свое, такое же.
- Много о Вас слышал, - пытаюсь пошутить.
Я – часть мужского мира. Я смотрю на него мужскими глазами. У нас своя логика и свои слабости. Пытаюсь представить, каково сейчас мужику. Да, сюрприз . Сожалеть о прошлом смысла нет. Сложилось как сложилось. Досадует? Беспокоится о предстоящих разборках с родней? Кто же ты, добрый молодец? Герой или трус? Равнодушным здесь точно не останешься...
- Мы проезжали мимо, с внуками, - как бы оправдываясь говорит мать.
- А мы тут отдыхаем на рыбалке. С родственниками. Жена в больнице. Операция на глазах, - "молодец" постепенно приходит в себя, слово за словом выныривая из легенды и обрастая существенными бытовыми деталями.
Невероятность ситуации, собравшая всех действующих лиц спустя почти сорок пять лет в одно место и время заставляет смотреть на происходящее как бы со стороны и пытаться иронизировать. Ощущаю себя участником самой длинной "Санта-Барбары" в мире. В голове: И жену, то, чтобы не травмировать, вывел из игры на эти пару дней. Ну, Режиссер!
Так, думаю . Жена. Многозначительно смотрю на мать. А мы то кто? Мать и бровью не ведет.
- Мы отойдем, поговорим, - просто говорит она и оба идут к стоящему в стороне рыбацкому сараю. Пропадают с глаз. Как-то незаметно подходит молодой человек. Начинаем общаться. Это племянник. Я уже понимаю, что скрывать цель нашего визита смысла нет. Мне почему-то становится ясно, что стоящие в стороне люди уже что-то поняли. Будто уже давным-давно о чем-то догадывались или знали и теперь как-то избегают общения. Вкратце пересказываю сюжет. Юноша трясет головой:
- Ну дела! Что же получается, дядя И. двоеженец что ли, если они не разведены?
Сообразительный парень. Быстро сделал выводы из истории любви. Видать семья приличная, без излишних сантиментов смотрит на мир.
Через полчаса наша пара появляется вновь.
И если все эти полчаса меня не покидало чувство, что зря мы здесь оказались, то теперь я вижу: Не зря. Мать улыбается. Двоеженец задумчив.
Стали прощаться. Чуть полуобняли друг друга. Замерли на мгновение. Отвожу глаза в сторону. Не решится поцеловать на людях?
Расстались как-то просто. Без слез. Будто шагнули в прошлое, постояли, посмотрели друг другу в глаза… Простили бы тогда, давным-давно ? Простились бы? Даже если бы простились, появилось бы место для точки. А так – многоточие, длиною в жизнь..
Я верю в предопределенность судеб. Мы не способны ошибаться в своих поступках и решениях. Не стоит считать, что раньше ты был молодой и глупый, а сегодня умен и поступил бы по другому. Каждому возрасту - своя мудрость. Своя глупость. И все же непонятный комок в горле.
Мать потом рассказала мне, что по женски выговорила все, что было на душе: И то, что не изменяла до того письма. И винила себя. И ждала от него шага к примирению. Попросила прощения. И главное, призналась: любила его всю жизнь. В общем, говорила обычные глупости, которые говорят всегда в таких ситуациях. Он ответил, что недостоин ее Любви. Ну, еще бы. Кто бы был достоин..
***
Боритесь за вашу любовь до конца. Не оставляйте сомнений в сердце своем. Говорите, кричите, доказывайте, не носите в себе. А когда уже не останется сил на безумную муку, сойдитесь бортами, как два больше ненужных друг другу корабля и дайте в упор последние залпы из всех орудий. Чтобы не было больше сомнений и попыток быть вместе. Чтобы сразу вода в трюмы и ко дну. Оба. Легче будет выплывать поодиночке. Может быть в этом и есть высшее милосердие друг к другу? Хотя это уже из другой истории.
Тверь-Москва 2015-2016