What I threw out with a great relief,
You would have accepted with great desire.
But when I start to laugh while I sing,
You broke out in a powerful crying.
And she? Was she afraid of this crying?
By this power of the distress, so dark?
Or the fact that by reckless defiling,
that she loved a perfidious man?
False are those who with beautiful dare
by the clingy dark to be embraced.
I'm like wind that has rushed over bents,
You - are wrinkled by wind, and compressed.
***
То, что я отшвырнул с облегчением,
Ты бы принял с великим желанием.
Но, когда засмеялся я пением,
Разразился ты диким рыданием.
А она? Тем рыданьем напугана?
Этой силой страдания тёмного?
Или тем, что беспечным поругана,
Что любила она вероломного?
Вероломны лишь те, что с красивыми
Смеют — цепкою мглой быть объятыми.
Я как ветер промчался над нивами,
Вам — быть смятыми ветром, и сжатыми.