Чаще и чаще я вижу тебя среди линий,
нервной рукой нанесенных на контуры карты
южных широт (намибийской, гобийской пустыни)
или окрестностей бывшей в Античности Спарты.
Губы и нос - изогипсы поверхности суши,
брови, как две изотермы горячего мая,
контур лица твоего ничего не нарушит,
даже условность легенды крикливо-немая.
Так и живу, наклонившись над кульманом старым,
переводя сотни карт в непростые портреты,
изредка глядя на них своим взглядом усталым,
дымом сдувая с них пепел своей сигареты.
Знаю, что это напрасно убитое время
и никогда ты себя, как проекцию суши,
жаль, не увидишь, поскольку любовное бремя,
будто бы линия плоскость, меня только душит.
И посему ты останешься контуром в Андах,
линиями в Кордильерах, в Ливийской пустыне,
но не звучанием имени на моих гландах
и не моею любимой, увы, и отныне.
© Денис Пасенко