***
Никто не понял, что за прогрешенье
Могло сгубить привычной жизни масть.
Как будто бы по щучьему веленью
Пропало то, что не должно пропасть.
От жалости, и даже удивленья
Осыпалась в шкафу с одежды моль.
Как гром с небес, и нет уже сомненья,
Исчез со всех прилавков алкоголь.
Пронесся слух, что это Божья кара,
Мол, алкоголь, рабочий люд скосил...
И даже Верка, та, что торговала...
Сказала: "Нету, больше не проси"!
Заботин Пётр, проснувшись как обычно,
Еще не знал что, горе всем простым...
Он выпивал побольше чем прилично,
Всёгда и всё, и не по выходным.
Инстинкт веков, в который мало верим,
Вдруг произнес: "Петро, пора бы в бой"...
Найдя заначку в шлепанце у двери,
Побрел в лабаз знакомою тропой.
Тянулась мысль как затхлая трясина.
И не ища во всём какой-то толк,
Как вот уже в объятьях магазина:
"Дай как всегда, чекушку и сырок".
Война, потоп, пожар, землятресенье,
Не могут так срубить, как новость дня.
И Петр, еще в надежде и сомненье:
"Что значит «нет», ну что ни за ....."?!
"Вот так и нет, - беда из ниоткуда ...
Вчера Матрене вышел туз бубей,
То значит, не правительства причуда,
А свыше месть, на головы людей...
Исчезло всё, и ничего не скажешь!
Пропало пиво, следом самогон,
За ним парфюм, и что в аптеке даже
До этого считалося питьём.
Чесалась репа, так... в недоуменье,
Звучало что-то жутко, мимо нот.
Бензин – альтернативное решенье
Минут на пять, коль резко повезет.
Как будто всплеск идеи до отваги...
Не вспомнил бы, но выдал сердца стон,
Зарыл в саду большую флягу браги,
Когда менты искали самогон.
Уж год прошел, а вспомнил-таки дату!
Как говорят: "Недаром спину гнул".
И вот уже в саду в руках с лопатой,
Заботин Пётр буравит целину.
За комом ком, отвал, еще разочек,
Еще немного и у цели уж.
Ведь просто так и черешок не вскочит,
Пот градом льет, во рту пустыни сушь.
Дрожали руки, будто после боя.
Последний штрих, Победа, вот она!
Отщелкнув крышку ловкою рукою...
Прогнило всё и в аккурат со дна.
Сгущалось небо, в сердце, словно жало,
Зачем нести тяжелую суму?..
Нет силы жить, и смысла нет, пожалуй,
Должно быть всё! Пришел конец всему!
Виски стучали, и глаза прикрывши…
Душа с мечтою так и не сжились.
Рука чужая по щекам обвисшим
Трепала тихо: «Пётр опохмелись».
Прищурив глаз, как будто спозаранку,
Увидел стену, порванный обой,
Все тот же стол, окурков смрадных банку,
Так значит – сон?! Так значит я живой?!...
Окурком зла прожженные страницы
Еще несут дырявый смысл мечты.
Ах, если бы хоть как-то воротиться
Туда где ждут, туда, где нужен ты...