И.Б.
Восточный ветер дул всю ночь,
восточный ветер.
Я боль пытался превозмочь —
но на рассвете
восточный ветер поутих,
и я забылся
тяжелым сном. Но в снах глухих,
лишенных смысла,
я слышал ветра дикий вой
и чьи-то стоны...
Потом проснулся сам не свой —
а за оконной
фрамугой плыл густой туман
и чьи-то тени.
И в голове царил дурман,
но в средостенье
я ощутил лишь пустоту,
а вместо сердца,
чей слышен был когда-то стук,
как будто дверца.
Вдруг увидал я странный лик
в оконной раме —
в мою он комнату проник
и серый камень,
раскрывши дверцу, он вложил,
замкнув уста мне...
С тех пор я счастливо зажил —
с тем серым камнем,
что вместо сердца вложен был
мне в средостенье...
Во мне угас любовный пыл —
я стал растеньем.
Мои сомкнутые уста
хранят молчанье,
в глазах не мира красота —
но окончанье.
Холодный блеск пустых зрачков
сосредоточен,
в нем отражение смычков
и многоточий...
Пустых зрачков холодный блеск,
смычков движенье
и волн свинцовых тихий плеск,
их притяженье.
Восточный ветер дул всю ночь,
и что есть силы
я боль старался превозмочь
и страх могилы...