О плавании через море, встрече витязя Еруслана и царевны Елены
с царем Авдоном
Беглецов волна морская,
В небе крыльями играя,
На кораблик принесла
И, отхлынув, уплыла.
Паруса, как шар, надулись,
И к востоку развернулись,
И по утренним волнам
Полетел кораблик сам.
Солнце ясное восходит,
День и ночь, сменяясь, ходят,
И к знакомым берегам
Приплывает Еруслан.
В чистом поле травы зреют,
Ветры ласковые веют,
И знакомой стороной
Витязь едет молодой.
С ним прекрасная Елена,
Златокудрая царевна,
А под ними чудо-конь,
Под копытами огонь.
Вдруг у камня векового
Видят витязя седого.
Тот, задумавшись, сидит,
Словно сном нездешним спит.
Еруслан с коня слезает,
С удивленьем вопрошает:
«Кто ты, старец-человек,
Коротаешь здесь свой век,
Обнимая бел-горючий
Камень тяжкий и дремучий?»
Тихо старец прошептал:
«Как же я так долго спал?
Дивный сон так долго длился,
Сам себе во сне я снился,
Будто в дальней стороне
Милый сын явился мне.
Пред походом дальним, трудным
Я колечко с изумрудом
Сыну малому надел
И покинул свой удел.
С той поры на белом свете,
Под горючим камнем этим,
Муку смертную терплю,
То ли грежу, то ли сплю…»
И забилось сердце странно
У младого Еруслана,
Он снимает перстенек,
Изумрудный огонек.
«Погляди же, старец чудный,
Тот ли перстень изумрудный?
Тот ли царский в нем венец?
Ты ли кровный мой отец?»
И к глазам, почти незрячим,
Перстенек с огнем горячим
Старец бережно поднес
И прозрел в потоке слез.
Еруслана обнимает,
Сына к сердцу прижимает,
Как у смерти на краю,
Вспоминает жизнь свою.
Обнимает и Елену,
Нежноликую царевну,
И, как солнышко взошло,
Чисто поле процвело.