Уйду в себя, и не спеша вернуться,
навстречу музе мысли запущу.
Надеясь в тайне: выложит на блюдце
словами в сердце бьющую пращу.
Не для того, чтоб в пепельнице строчек
искать давно истлевшие миры.
Людского б счастья вымолить для дочек
и чуточку смиренья для сестры,
способность слышать доводы рассудка
на жизнь смотрящим в маленький прицел,
и чтоб всегда нашлась своя попутка
для тех,кто выбрал странствия в удел.
Весёлых красок на Твоей палитре
для ждущих праздник сёл и деревень,
друзьям, уставшим, стойкости к пол-литре
и крылья за спиной, а не мишень.
А может и не стоит возвращаться,
гораздо проще телу без ума,
и легче отрекаться домочадцам,
когда в глазах унылая зима.
Забыть свой дом, потрёпанное имя,
забросить к чёрту бешеный компас,
вернуть любовь забытую другими
в моём чулане с надписью «запас».
Остаться вне законов и свершений,
вне зоны риска пакостных тревог,
забиться в щель на стыке поколений,
с одним Тобой наладив диалог.
И не лечить, как водится доселе,
неясность чувств патетикой стиха.
Рождается поэзия в постели
признавших всю обыденность греха.
Всё, что навек – вживается под рёбра,
потом уже роднится с головой.
… уж если мы – "подобие и образ",
должно быть сердце,
даже у Него.