В Черновцах
Спокойны и уютны Черновцы.
Здесь на розлив не продаются вина.
Здесь помнят золотые мертвецы
русина говор, немца и румына.
Их речь легла на мрамор и гранит
короткою строкой мемориальной.
И город - белый шум времён хранит
и сопрягает гений места с тайной.
Нет чёрных мет. Прозванью вопреки
светлы фасады буковинской Вены.
И всех корней и стеблей языки
ветвятся в здешнем полдне вдохновенно.
Да будет так! Пусть множатся цветы,
рифмуя на армянском и на идиш,
и пусть на мост с Целаном вместе ты
над Сеной или над Дунаем выйдешь.
Там, может, сквозь абсурд и суицид,
сквозь всю тоску потусторонней жизни,
он в сторону восхода поглядит,
шепнув прощанье буковой Отчизне…
2016
На мотив Никиты Стэнеску
Савонарола
Воззвал Савонарола наяву:
«Сожжём деревья суетные в уголь,
пшеницу, кукурузу и траву.
И заметём их лёгкий пепел в угол.
И камни разобьём и русла рек
повырваем с корнем, чтобы стало
тебе намного легче, человек.
И отрекись от ног, ходок усталый,
от зренья отрекись, от глаз, от рук.
Всё суетно – надежды и движенья,
всё всуе – обоняние и слух.
Спасайся правотой всеотреченья!»
Зияя вечной раной мозговой,
пылал во сне монах огнём бесплодным.
И горло сжал мне мой протяжный вой,
и вмиг проснулся я в поту холодном.
На мотив Вирджила Теодореску
Обратите внимание – он похож на своего отца
парой рук, парой глаз. И укрывшись в тени ореха,
он спокоен не меньше всех прочих, но в мышцах лица
сохранились судороги прежнего страдальческого смеха.
И мученика Рима – вглядитесь – напоминает он,
чудом спасшего из львиной ямы своё тело нагое,
или – уцелевший после землетрясения бастион,
или танцовщика, стучащего по улице деревянной ногою.
Перевёл с румынского
С.Шелковый