Весеннее
Весенний ветер бродит меж берёз,
Едва ветвями тонкими колышет,
И над тобою веет еле слышно,
Чуть поднимая венчики волос.
И если, здесь, берёзы колыхались
В прохладных, свежих, утренних потоках,
Движенья их - и гибких, и высоких -
В твоих движеньях лёгких повторялись.
* * *
Воспоминания о мае,
Как лепестки с отцветших вишен.
Их ускользающие стаи
Легки и блёстки, и неслышны,
И овевают силой вешней.
И тем прекраснее всегда,
Как лепестки с отцветших вишен,
Прошедшей юности года.
* * *
Тростниковыми ветрами вей,
И светла, и, по-юному, разная,
Акварелями дразнишь полей
Прикитайская Азия.
Здесь деревьев причудлива вязь
И сплетения рек и веков,
И с тобой крепка моя связь,
Хоть пришел я с других берегов.
Летнее
Имя твое повторяю чаще.
Сердце вспорхнуло, как с озера утки.
В жёлтых полях незаметные дудки
Вторят созвучиям ветров летящих.
Пахнут тревожно цветы луговые.
Кто мы такие? Люди иль боги?
Здесь перепутывал жук двурогий
Наших судеб нити прямые.
Этой порою цветения ржи
Кровь забродила и стала зарёю.
Будь нескончаемо царство земное!
Зоя - загадка, и Зоя - жизнь.
* * *
В желтом облаке шумящей ржи
Бегали, играющие в прятки,
Тени голосов и тишины...
Но на мир нацелен зрак стальной.
Разметало роту в беспорядке.
...видишь игры детские украдкой,
И жена зовется тишиной.
Видишь жизни солод и зерно,
Рек любви блаженные изгибы.
Ты - небес открытое окно,
И всегда: последнее спасибо.
Вот и мы. Нас мало, или много!
Вот вина не выпитый бокал.
Воронья безумного Ван-Гога
В небо поднимается хорал.
* * *
Я помню в дни оранжевого зноя
Как речь между собою вы вели:
Слова неторопливые текли
И было в них дыхание земное.
Вот ласточка влетела под стропила
И снова в небе вьётся высоко.
Какая вас с земли согнала сила,
С родной земли, где дышится легко?
И грустно мне читать сегодня в книгах
И прозревать на паперти души,
Как жили вы в двадцатый век двуликий -
Крестьяне, хуторяне, латыши.
Не может смерч заполнить долей малой
Минувшего тугие паруса.
Вот скрипнет дверь, и в доме одичалом
Возникнут стройно ваши голоса.
Красная яблоня
Прощание, прощание одно.
Я слышу, - дом гудит, как старый улей,
И, проливая красное вино,
По саду август бродит на ходулях.
В минувшее теперь не сыщешь брода.
Катал клубки котёнок, а потом,
Как те клубки распутывались годы,
Но речь моя сегодня не о том.
Я миг один осознанно и ясно
Всё время продолжаю различать -
Горит закат. Под яблонею красной
Стоит одна оставшаяся мать.
Но щедрая всегда в расцвете года,
С таким несовместимая концом.
Мне без отца окрестная природа
Немало лет была его лицом.
* * *
Вечереет. Виснут ветви сада.
Дремлет кот, ютящийся в тепле,
У окна. И кожицей заката,
Август дозревает на стекле.
В этот дом молчание приходит.
Слышно осы падают, гудя.
И в гостиной долго запах бродит
Кислых яблок в крапинках дождя.
Осеннее
Скачут навстречу, как всадники,
С копьями наперевес,
Шаткие палисадники
Мною оставленных мест.
Вот и отпламенели
Горькие эти сады.
Чьи-то закатные тени
Стройно смыкают ряды.
* * *
Ещё не замер шёпот листопада,
Ещё дубы, как прежде, зелены.
Ещё горят багряные засады
В объятиях продрогшей тишины.
И долгое терпение храня,
Таясь, как лучник, дикий и горбатый,
Ещё орешник целится в меня,
Сквозь горький дым осеннего заката.
* * *
Как жёлтый лес во мгле осенней
Рябил, дымился и редел,
И гасли выцветшие тени
На леденеющей воде,
И как растерянно и грустно
Встречали ивы холода,
Один художник безыскусно
В своей картине передал.
И в ней взметнулся жёлтым всплеском
Из царства осени и сна
Неясный блик фигуры женской.
Она была помещена
Среди деревьев огнеликих,
Водившей мастера рукой,
Любовью с привкусом брусники,
И оживляла берег дикий
Над леденеющей рекой.
Юная зима
...а после юная зима
Летящим снегом холодила.
Со мною девушка бродила
Такая ж юная сама.
Легка, румяна и светла,
В те дни мельканий хлопьев белых,
Как хороша она была
На берегах заледенелых.
И любовался я невольно,
И были в ней отражены
Веселье снега,
Ветер хвойный
И рек загадочные сны.
* * *
В нашей комнате сумерки кружат
И в печи догорают дрова,
А за окнами, в темень и в стужу,
Начинается век колдовства.
Слышишь, – сосны ведут пересуд
И хрустят от мороза кусты.
Слышишь, – эльфы в дремучем лесу,
Отбеленные, стелят холсты
И лучины сосновые жгут,
Укрываясь в холодной норе,
И янтарные краски толкут,
Чтобы красить зарю в январе.
Слышишь, – лыжников белых отряд
По застывшему лесу летит.
Слышишь, – чёрные ели скрипят,
А над крышею ветер гудит.
В нашей комнате сумерки кружат
И в печи догорают дрова,
А за окнами в темень и в стужу,
Начинается век колдовства.
Предновогодье
В недолгий час, когда закат латунный
Маячит в небе северных широт,
Когда вдали, роняя отзвук струнный,
Незримый поезд ускоряет ход,
Колюч мороз, а в окнах жарки ёлки,
И юрок промельк вспышек световых,
Хор голосов загадочных и тонких
Среди барьеров бродит звуковых.
Шаров стеклянных и сосулек длинных
Негромкий звон присутствует в природе,
И пахнет кожурою мандаринов
И тёплой хвоей день предновогодний.