Пью цикуты свои в обездоленном крае.
Нет суда на разор. И спасения нет.
Не признаемся вдруг, что с тобой умираем:
Ты да я: русский Север и русский поэт.
И не надо уже анальгетика водки.
Буйны головы щедро посыпав золой,
Научились давно, лучезарно и кротко:
Кто – из списка живущих, что – с карты долой…
Наши души остались и босы и голы.
И в глаза мы друг другу глядим без стыда.
Нерасслышанные, затихают глаголы.
Неспасённые, гасят огни города.