***

*       *
Пронзительно,укутавшись в мечты,
Где мир души безбрежною волною,
Прошепчет тихо,нежно-это ты?
Да, я пришёл,чтоб стать твоей судьбою.
     *     * *      *
Ушёл мужчина поанглийски,
Быть может, просто мимо шёл.
Он не гурман и вкуса виски,
В бокале этом не нашёл.
Ему бы водки пол стакана,
Ведь не поймёт он, никогда,
Его напиток был обманом,
Бокал разбился без труда. 
Не жаль, ведь он не понимает,
И это не его вина,
Как сладко сердце замирает,
Вкусив изысканность вина!
 
 *       *       *
Поговори со мной. Я здесь, я рядом.
Как трудно, больно, всё не так.
И занесло тропинки в опустевшем саде,
А дни и годы словно листопад.
Давай начнём, давай начнём сначала,
И попытаемся хоть что-то изменить.
Пусть сердце от тревог уже устало,
Твердит:- Ну, что же делать? Как же быть? 
Как, на излёте, утомившейся надежде
Безумие и веру подарить?
Не возврашаться, позабыть, но прежде,
Вновь продолжать бороться, чтобы жить.
Пускай иллюзии, не по годам банальны,
Пусть душу гложет вечный непокой,
Пусть за окном погаснет свет прощальный,
Но всё ж приди, поговори со мной!
        *     *     *
Какую данность в силах осознать?
Какой я о себе судить не в праве.
Иду, ищу, мне суждено искать,
Я нахожусь сейчас на переправе.
К какому берегу пристать, я не пойму.
Волна трепещет, штормом угрожая.
И мне мерещется, что я уже тону…
Ведь я иду всегда, всегда по краю.
Но не ропщу, иного не дано.
Начертанное кажется обманом,
Но всё равно я распахну окно,
Поскольку я родился обезьяной.    
     *        *
Ах, эти клеточки на теле!
Нежнейшей кожи бахрома,
Блаженство страстных наслаждений,
Что сводят нас опять с ума.
Прикосновенье замирает,
В порыве чувственной мечты,
И тот, кто это всё познает -
Он будет пленник красоты!
Мерцанье сладостных мгновений,
В тебя проникнет, и тогда -
Ты задрожишь от откровений,
И обнажишься без стыда!
И всё изменится в пространстве,
Как ощущения легки.
А в них неведомая странность,
Портретной близости мазки.

          *     **      *
Когда встречаются двое,
И, вроде, всё так ясно.
А что же, чего стоит,
И где опасность?
Ведь завтра будет иначе,
Но вновь сплетаются руки.
И только душа плачет,
От обиды и горькой муки.
Ей хочется счастья
Полного, без обмана.
И обхватив запястья,
Она безумием станет.
Где страсть обостряет чувства,
И не нужными будут признанья,
И полумрак от притушенной люстры.
А встречи и расставанья,
Как отраженье желанья,
Которые глаза не скроют.
И будет, строится зданье
Светлое и большое,
В котором зажгутся свечи,
И наступит вечер.
Ведь время мы знаем, лечит,
Как молитва предтече.
Ну, как овладеть собою,
Пусть душа ничего не скроет.
Ведь всё туманно порою,
Когда встречаются двое
       *      *  *       *       *
Беспокойство тайных дум,
Замерло, и в изумленьи,
Вдруг возникнут звуки струн,
Сердце мается в томленьи.
От восторга ночь светла,
У безумства нет пространства.
И душа сгорит дотла,
В страстной звучности романса.
       *       *       * *        *
Пронзительно укутавшись в мечты,
Где мир души безбрежною волною,
Прошепчет тихо, нежно: - Это ты?
Да, я пришел, чтоб стать твоей судьбою!
     *       *  *      *      *
Расскажи мне на ночь сказку,
Чтоб уснул я, как ребёнок.
Пелена оденет, маску
Зазеркалья, мир так тонок.
Безмятежна гладь покоя,
Блеск луны парит игриво,
Ты тихонько дверь прикроешь,
Скажешь: - Спи спокойно, милый!
       *      *      * *      *      *
Сквозь полуденную дрёму,
Возникает дивный лик,
Дарит сладкую истому
И сомненья словно крик.
Ах, поэты мир безумства
Вами выдуман давно.
Мир обмана, безрассудства,
Но иного не дано.
      *     *     **       *      *
Столкновенье мирозданья
Бесконечное влеченье.
Что же нас, кдруг-другу, манит,
Сладкий миг прикосновенья?
Мы повязаны игрою, 
Но лишенья не напрасны.
Мир наполнится мечтою,
Счастьем, женщиной, прекрасным…
        *       *       * *        *        *
Да, увы, такое дело
Беспощаден этот век.
Годы быстро пролетели
Пожилой я человек.
Только тело жаждет, жаждет,
И желанье не унять.
Я смогу, коли однажды,
Меня к стеночке прижать.
  *        *       * *        *       *
Она сидела в чёрном платье,
В себя так томно влюблена.
И вечер был в её объятьях,
Она сверкала как луна.
Со снисхождением смотрела,
На то, что видела вокруг.
И показать, она не смела,
Что ей владел сейчас испуг.
И боль души, когда порою,
Оставшись вечером одна,
Была тогда сама собою.
И понимала всё сполна.
Того, что никогда не скрыть
 Рубцы от ран обиды стылой.
Как сложно в этом мире быть,
Такой изящной и красивой!
       *       *       * *      *       *
Худой художник очень худ,
Он должен быть голодным.
Его неоценённый труд
Бывает неугодным.
Он не вписался в рамки дня,
В строеньи лишний атом.
Он высек искорку огня,
Но он не стал форматом.
Пересекая глубину 
Бездушного проклятья,
Искал безвременья страну,
Где все близки, как братья.
И обрекая крик души
На муку вдохновенья,
Он ошибался и спешил,
Но не искал прощенья.
Стенанья бесполезный труд,
Они безумства -  яд.
И пусть художник гол и худ,
Он вечности дитя.
     *     *     **      *      *
Вот такая братцы штука,
Жизнь сюрпризами полна.
Будет впредь и мне наука,
Не сходи же ты с ума!
Я подумал, так и этак,
Как же мне сберечь покой?
Слышь девчонки, вам приветик.
Лучше буду холостой!
       *       *        *  *      *      *
Судить о поэзии сложно,
Привратности мысли ловить.
Быть может совсем невозможно
Нам тонкую грань отследить.
Когда неизвестно откуда,
Как шепот, как будто с небес…
Понять  бесконечное трудно,
Толь ангел шептал, то ли бес…
      *     *     **       *       *
Вот так всегда - 8 марта,
Меню составлено с утра.
Мужчина будет ей на завтрак,
В обед словесная игра.
Ну, а потом, конечно, ужин.
Приливной близости волна,
И вновь весна нас всех закружит,
Ах, как безудержна она!
       *     *     **     *     *
Луч пробъётся сквозь преграды,
Вакханалия азарта.
Нет прекраснее награды
Чем любовь в начале марта.
Мы повязаны игрою, 
Но лишенья не напрасны.
Мир наполнится мечтою,
Счастьем, женщиной, прекрасным…
         *        *       * *     *      *
Глаза печального испуга
Я вдруг увидел в суете.
Она из замкнутого круга 
Пыталась вырваться, но где
Найти желанное спасенье
От пустоты, когда одна.
 А мрак полуночного бденья
Окрасит бледная луна.
Как зябко, и обняв колени
Она поймёт, что не уснуть.
Кто настоящее изменит,
Как безнадёжно щимит грудь.
Пусть всё случилось по неволе,
Но  надо, надо дальше жить.
Как прежде будет синим море
И ей захочется любить.
       *     *     * *      *      *
Сплетаются руки в бездонных объятьях,
И всё исчезает, и бездна вокруг.
Она так загадочна, белое платье,
И только в глазах её словно испуг.
Боится поверить, а вдруг это чудо
Исчезнет, и мир вновь  окажется пуст.
Ну, как же понять почему и откуда,
Приходит блаженство сомкнувшихся уст!
О вечная мука разлук и признаний,
Сжимается время, загадки тая,
А мы в нём соседи из призрачных зданий,
И вдруг этот шёпот: - Я здесь, я твоя…

       *       *        **       *        *

Уснули запахи под снегом,
Ей захотелось вновь тепла.
А время мчалось быстрым бегом,
 Она сегодня не спала.
Ведь как-то всё случилось разом,
Исчезли листья со двора.
Зима пришла не по заказу,
А просто было ей пора.
Душа хладела поминутно,
И грусть пронзительной была.
Ей было зябко не уютно,
И так хотелося тепла.
Зима прошла, и мир наполнился теплом.
Что происходит? Это словно наважденье.
И вот уже забывши обо всём,
Ловлю я женщин каждое движенье.
Ах, что за буйство торжество фантазий!
Взгляд мечется стремясь предугадать,
Как будто кто-то вдруг сознание мне сглазил,
И вот уже волненья не унять.
Ну, а они прелестные созданья,
Продумав тщательно наряд и выход свой,
Нас повергают в страстное желанье,
И мы уже не дружим с головой.
И эта пуговка расстёгнута специально…
Да и разрез на платье, как стрела!
И я гляжу на всё как ненормальный,
Ах, что за чудо нам природа создала!
И окунаясь в прелести весны,
Я вновь тону, но не ищу спасенья.
Как замечательно, что мне глаза даны, 
Увидеть женщину в восторге восхищенья!
         *      *      **      *      *

Мне так хотелось прикоснуться,
Чтоб ощутить твой нежный вздох.
И я шептал: - Мне не проснуться…
И вдруг, почувствовал подвох.
Ах, этот взгляд! Ах, эти речи!
Игра лукавства и ума.
В ту пору был я так беспечен,
И в дом нагрянула зима.
И стало холодно и вьюжно,
Исчезли искорки тепла.
И ничего тебе не нужно,
И ничего ты не ждала.
Как безнадёжны все желанья!
В лёд превращается вода.
На миг была моей ты данью,
И вдруг исчезла, навсегда…
        *       *       **        *         *

Я обману тебя словами,
Шептать твоё я буду имя.
Игра за гранью между нами,
Скажу, что ты неповторима.
И грустно мне, коль ты не рядом.
Всё так безлико и пустынно.
Жизнь без тебя мне будет адом,
А ты чиста и так невинна.
Твои глаза, твоя улыбка,
Твой нежный голос в тишине,
Пусть всё пока так шатко, зыбко,
Ты волшебство в моей стране.
Ты откровенье и загадка,
Мечта из сказочного сна.
Так ясно всё и непонятно,
Ты словно вечная весна.
Искрится солнце над снегами,
Как ты божественно мила!
Не обмануть тебя словами,
Я сам уже сгорел, до тла.
      *       *       *    *      *      *
Ах, как легко попасться в сети!
Ведь мы наивны словно дети.
Порой нас пальчиком поманят,
И все твои сомненья тают.
А на столе горит свеча,
И платье падает с плеча.
И ты не в силах устоять,
Вот вы присели на кровать,
Там поцелуи, вздохи, охи,
А ты не чувствуешь подвоха.
И вот растаял и поплыл,
И ты уже про всё забыл.
Тобою властвует она,
Не бог с тобой, а сатана!
Ты тела чувствуешь изгиб,
И понимаешь, что погиб.
Ты пал пред нею неспроста,
Уже бесчинствуют уста,
А дальше, больше, ты в плену,
Твоя свобода на кону.
И вырваться уже не в силах,
Ну, вообщем, всё - похоже вилы.
И ничего тебе не светит, 
Ах, как легко попасться в сети!
        *       *       * *      *      *

Признанья, знай, не канут в бездну.
Как оголилася душа!
Пока не трон, а только кресло,
Ведь чувство зреет неспеша.
Пусть жаждешь ты определений,
И боль не ясностью полна.
А у желанья нет сомнений,
Они накатят, как волна.
От этой поступи волнений, 
Слегка кружится голова.
А я уткнусь в твои колени,
И не исчезну никогда.
        *      *      **    *     *
Весна друзья такая странность,
Что не спасают тормоза.
Ведь столько дев вокруг прекрасных,
Что разбегаются глаза.
        *       *       * *       *       *
Какой ты станешь, я не знаю,
Такая странная игра.
Я вновь ошибки повторяю,
И тлеют угли у костра.
И нет огня, не обогреться.
Так холодно, но грусть тая,
Должна ты будешь опереться,
А рядом буду только я.
      *    *    **      *      *
Ты будешь охранять мой дом,
От мук, потерь, с тобою снова
Я всё оставлю на потом,
Чтоб не нести в себе былого.
Того, что будет нам мешать,
Того, что будет нам помехой.
Мы так с тобой устали ждать!
Пусть это будет новой вехой.
Где в тишине, лишь я и ты.
И вздох, твоё прикосновенье,
Понятно всё до немоты,
И миг, как сон, как дуновенье.
         *      *      *  *      *      *
Ты будешь вновь таинственно прекрасной,
Где сумрак догорающего дня,
Твои черты и образ, столь желанный,
Окрасит бурей страстного огня.
И так захочется скорее прикоснуться,
Чтоб в ощущениях изменчивого дня,
В безумный саван снова окунуться,
Услышать шёпот: -  Милый, я твоя…
Так не хочется в мире последствий,
Разменять и забыть навсегда,
Все причинные следствия действий,
Когда нет от надежды следа.

Но проснувшись под звуки свирели,
Ты забудешь про глупый испуг.
Надо жить и немножечко верить,
Счастье рядом на кончиках рук.
        *       *       **       *       *
Постой,  не отводи свой взгляд.
Ведь мне так хочется увидеть,
Что я ни в чём не виноват,
И не хотел тебя обидеть.
 
Что всё так глупо и смешно,
Разрывы, ссоры, обвиненья,
И думать даже нам грешно, 
Что это всё -  да, воспасенье.

Ведь мы попрежнему близки.
Чему я, в сущности, так рад!
Хоть я безвинен, но прости.
Постой,  не отводи свой взгляд.
          *       *       **      *      *
Стынут ручки, стынут ножки,
У открытого окошка.
Неожиданно замрёшь, 
Но спасенья не найдёшь.
Я тебя к себе прижму, 
Ты мне скажешь: - Почему
Я так замёрзла и продрогла,
Ты закрой, пожалста, окна,
Мне так хочется тепла,
Потому я и пришла.
        *       *       *  *        *        *
Я хотел бы шептать в это ушко такое,
Чтобы дрожь пробивала и воздух звенел,
Чтоб от  этих признаний рождалися стоны,
И чтоб я испугался забыть, не успеть,
Всё до донышка выпить губами касаясь,
И боясь не напившись тебя потерять.
Журавлей вдруг поднимется белая стая,
Ну, а я буду снова шептать, и шептать:
-Бесконечность моя, я тебя постигаю…
И в неистовом снова сгораю огне,
И условности грёз от себя отметаю,
Как же нравится это безумие мне!
            *          *           **          *           *
Не возвращайся, будь другой.
От расставанья и до встречи,
Останешься сама с собой,
Как зябко задрожали плечи.
И в полусонной тишине,
Поймёшь, зима столкнулась с летом.
И вдруг прозренье - грех на мне,
Я познакомилась с поэтом.
             *           *     *           *          *
Шёл по лесу слоник, песню напевал,
Он свою слониху в том лесу искал.
Где же ты слониха? Отзовись скорей,
Ведь тебя ищу я много, много дней.
Стало тихо, тихо в дивном том лесу,
И пришла слониха к другу своему.
Хоботом коснулась Слоника она,
Затрубил он зычно, и пришла весна!
              *            *    *         *         *
В печали сумраки мерцали,
во мне искала ты врага.
Надежду жгла, уничтожала,
Отодвигая берега.

Мы были разными, но всё же,
Неодолимая мечта,
Пленяла нас, до мук, до дрожи,
 Где в кровь искусаны уста.

Мы потерялись в вечной битве,
Изломом катится судьба.
Увы, мы к этому привыкли,
Так есть, и будет так всегда.
            *         *         *   *         *         *
В печальном облаке потерь, 
Мне не хотелось бы увидеть,
Как вдруг за ней закрылась дверь.
И вновь себя возненавидеть.

Опять я сделал всё не так,
И с уст не те слова слетели.
Она ушла, и  этот факт, 
Вновь посадил корабль на мели.

Ну, как же так? Молю тебя,
-Оставь мне слабую надежду.
Верни мне дар - свои уста.
Пусть будет всё, как было прежде.
          *        *        *    
 Цветами выстелен ваш путь,
Признаньями любви и страсти.
И невозможно обмануть
Того кто так безмерно счастлив.
И ваших губ невинных сладость,
И ваших глаз коварный зов,
И нежных рук святая младость,
И ваш таинственный покров.
Небесный вздох и взгляд украдкой,
И долгожданный поцелуй,
И в ожиданьи ночи сладкой,
Безумство страсти вновь волнуй.
О, это трепетное счастье,
Когда услышишь сердца стук.
О, женщина, ты так прекрасна,
Что не боюсь я бед и мук!
        ***  
24 июл
 
Подражая поэтам
я скажу, что всегда
есть у времени дети- 
это наши года.
Дни бесславных сомнений
и часы торжества,
свет минут наслаждений
и секунды тепла.
Есть у времени радость
и бывает тоска,
только знаю, у времени
не бывает конца.   

 *  *  *
Я бредил взором, но мечта,
Для воплощенья не готова.
В виденьи путались слова,
Я повторял их снова, снова.
Всё это больше чем любовь,
Мне не найти, увы, сравненья.
Прикосновенье миг и вновь,
Мечта полуночного бденья.
К её прелестнейшим стопам,
Спадёт извечное страданье.
К ещё не высохшим слезам,
Прибавлю пылкое признанье.
Пусть опадает лист, он жизнь,
Продлит до вечного движенья.
Мы повторимся, чтоб любить,
Мы не заблудимся в забвеньи.
Я покорясь боготворю,
Мечта не будет мне укором.
Чтоб раствориться в том краю,
Когда я бредил этим взором.
        *  *  *   *     *      *
В безумной страсти вдохновенья,
Хочу сказать, но нет уж слов.
Чтоб осознать мировозреньем,
Тот сладкий миг её оков.
Где власть её прикосновенья, 
Нас безрассудством опалит.
О, женщина - мечты творенье,
Неиссякаемый магнит!
           *     *     * *      *       *
Не верьте слухам, жизнь мгновенна,
Укрыты сумраком огни.
Пусть всё на свете зыбко, тленно,
Лишь вечна женщина в любви.
           *       *        **       *        *
У поэта время не в чести.
То ли сверху дан такой приказ, 
И его наверно не спасти,
От ранений выстраданных фраз.
           *     *      *  *      *      *
Как пылали очи, отводил я взгляд,
Превратились ночи в бесконечный ряд.
В  муку и сомненья,  ожерелье грёз.
В  горькое сметенье, только жизнь всерьёз.
В бесконечной дали меркнут огоньки,
Сумраком печали, прихотью строки.
Так порой мне скверно, разумом обьят.
От того, наверно, отвожу я взгляд.
          *       *       * *     *     *
Не торопись, не жги мосты,
Ещё виднеется дорога,
Которой нам с тобой пройти, 
Предписано судьбой и богом.

Не торопись сказать: -  Забудь.
Ведь сердце ждёт и чувства живы.
И этот сложный трудный путь
Жизнь нам с тобою подарила.

Не торопись, не жди иного.
Ведь кто бы ни был на пути,
Любовь не повторится снова,
И ты поймёшь, что мы одни.

Не торопись, всё к нам вернётся.
И зазвенит, взовьётся высь.
И сердце сладостно забьётся,
Прошу тебя, не торопись.
                       
Не торопись, не жги мосты,
Ещё виднеется дорога,
Которой нам с тобой пройти, 
Предписано судьбой и богом.


          *      *       *
Нелепое земное расставанье,
С любимыми родными каждый раз.
Блестит огонь, он греет ожиданье,
И холод времени разыскивает нас.

Что ж, отпылает время, зыбким станет,
Как дальних звёзд безвольное мерцанье.
И снова будет повторять как ранее,
Нелепое земное расставанье.
                *        * 
Величие с годами не тускнеет,
И гордо реет над рейстагом знамя.
И пусть безжалостным порой бывает время,
Победа будет, как всегда, за нами.
Но память снова побеждает время.

Зал опустел, исчезли тени,
Подмостков скрип и шорох,  и следы,
Кто властелин здесь? 
Кто же нас заменит?
Кто ощутит сияние звезды?
Ступая чередой, мелькают всюду лица,
В них отблески вдохнувшие талант.
И вдохновение бушует и искрится,
И строки превращает в бриллиант.
О, божий дар! Ты так жесток и сладок,
Ты, как нектар, струящийся с небес.
Кем создан был безумства беспорядок?
И этот ларчик полный тайны и чудес.
Слияние безудержной надежды,
С бесчисленностью всяческих  потерь.
И странный голос был тревожно нежный,
Не надо думать, только знай и верь.
Опущен занавес и опустела сцена,
Шаги едва слышны, мерцает свет.
Не вырваться из собственного плена,
Бесчинства поражений и побед.

    Александре Пахмутовой.

Услышав песни ваши,
Я будто бы летаю.
Вы суть Отчизны нашей,
Я точно это знаю.
Восторгом восхищенья,
Наполнится пространство.
Великое рожденье
Подобно мессианству.
Ведь вы творите чудо,
Чудес нам не хватает.
Господь был, видно, мудр
Талантом одаряя.
Он выбирал достойных,
Он создавал  великих,
Ведь вы из той когорты,
Живите и творите.

О чём шумите вы, ну право?
Ведь вы опять, увы, не правы.
Ваш шум похож на суету,
Злость превращается в труху.
Грозить России? Вы забыли,
О нашей доблести и силе?
О том, как шведов мы бивали, 
Французов до Парижа гнали.
И Измаил пред нами пал,
Берлин нам сдался и пылал.
Иль мало вам таких примеров,
Иль ляхов не бивали смело,
Иль ваша память коротка,
А может господа рука?
И божий свет хранит Россию.
И ваше вечное бессилье,
Нападки, злоба и враньё.
И вы вокруг, как вороньё,
Кружите, позабыв о том,
Как хрупок этот мир - наш дом.
Но нам опять грозят упрямо
Держава, что за океаном.
Вдруг возомнила о себе,
Видать забыла о беде,
Которую она не знала.
Поэтому ей не пристало
Других учить, как надо жить.
И мир весь подлостью грузить.
Они не ведают, не знают,
Как наши воины блистали.
Героев помним поимённо,
Врагов поверженных знамёна,
На Красной площади бросали.
И не страшна нам ваша стая,
Ведь вы над слабыми глумясь,
Трусливо сильных сторонясь,
Так злитесь, может от того ли,
Что не завидной будет доля.
Того, кто хочет только править,
И справедливости не знает.
Пришла пора напомнить миру,
В чём суть величия России.
Не дай вам бог нас рассердить!
С Россией можно лишь дружить.
И знать, конечно, вам полезно,
В полях врагам найдётся место.






В ней страсть и ревность, 
Любопытство, неистощимость бытия,
И испытание на бренность,
Где обрываются края.
Она мила, всегда шедра,
Душа полна благоволенья.
В ней столько светлого добра,
И нахожу я в ней спасенье.
От всех тревог и сожалений,
Что мне судьбой предрешено,
Она мой славный милый гений,
Такое чудо, вот дано.
Вот только рядом быть с поэтом,
Увы, суровый приговор.
С тобой зима, а может лето,
И жизни несуразный вздор.
Но пусть надежда затрепещет,
Взрослеть давно уже пора.
Жизнь яркой краскою заблещет,
Ну, и продолжется игра.


Мне горестно, но хочется смеяться,
И душу истерзать обманом грёз.
Что может быть? Кем надобно остаться,
Но всё ж не покажу я больше слёз.
Я дань безумия засевшего во мне,
Я мир другой, который чужд иному.
И каждый миг становится больней,
А может быть всё будет подругому.
Когда нибудь, а может никогда,
Я одолеть преграду не сумею.
И нет в раскаяньи ни смысла, ни вреда,
И от удачи ничего я не имею.
Скользит туман, светлеет небосвод,
Мечты исчезли или только снятся.
Вода замёрзла, превратилась в лёд, 
Мне горестно,  но хочется смеяться.
Ах, как бы я тебя ласкал!
Когда б имел на то надежду.
Миг из желанья возникал,
Но остаётся всё как прежде.
Мечты, как грёзы, так туманны,
Они как сон в полночной мгле.
Ах, случай ты невольник странный,
Зачем ты дал виденье мне?
Зачем я взором околдован,
И опьянён истомой губ.
Я покорён, я арестован,
Я как мальчишка, юн и глуп.
Встревожен разум, я ли это,
Так откровенен и открыт?
Волна, река. Ах, что за лето!
Закат за окнами блестит.
Ты далеко, я не с тобою,
И пусть мне образ твой вдали,
Так близок, ведь теперь я понял,
Надежду возят корабли.
Они рассветы и туманы,
Даруют тем, кто одержим.
И пусть всё кажется обманом,
Но мы судьбу благодарим.
За искромётность впечатлений,
За откровенность новых встреч,
И будет радость от мгновений,
Мы будем их в душе беречь.
Конечно,  жаль, что ты не рядом,
Я погружаюсь вновь в астрал,
И раздеваю тебя взглядом.
Ах, как бы я тебя ласкал!

Я так умна она сказала,
А я подумал, что за бред?
Вам это только показалось,
Хоть вы прожили много лет.
И ваша красота невольно,
Внушила мысль, что ваш успех
Вам помогает жить достойно.
Но я скажу, в отличье всех,
Что женский ум, весьма невинен,
Непредсказуем и ветвист,
И мыслит он наполовину,
Как облетевший с кроны лист.
Ведь вы в эмоциях живёте,
Они порой как тетива.
И ничего не признаёте,
В бессилье, путая слова.
Но не подумайте плохого,
Я вас обидеть не стремлюсь.
Скажу об этом, как бы снова,
Я вашей хитрости боюсь.
Что вобщем-то совсем не разум,
А ваша вечная игра,
Когда мужчины пьют соблазн,
Ну, и сдаваться им пора.
Увы, порой мы не умнее,
И тут примеров ведь несчесть.
Лишь на ошибках мы мудреем,
Вкушая женской страсти месть.
Не обижайтесь, друг для друга
Бываем глупы и умны.
И нам не вырваться из круга
В круговорот вовлечены.
И всё же смелость мы имеем,
Судить о том, каков наш ум.
И в безысходности стареем,
От бесполезных, глупых дум.
Я слишком дерзок в откровеньях.
Увы, поэт всегда бунтарь,
Но как сладки ночные бденья,
Сияет отблеском фонарь.
Он освящяет призрак ночи,
Слова вплетает в жемчуга,
И вдохновение пророчит,
Поэт всевышнего слуга.
Он слышит шёпот поднебесный,
И в этот миг душа парит.
Но кто же шепчет, неизвестно.
Волшебный дар с прозреньем слит.
Простить поэта не пытайтесь,
Ему прощенье ни к чему,
Лишь он один владеет тайной,
Что неизвестна никому.


Мадам, однако, что я слышу,
Вас репутация тревожит?
Спадает снег с пологой крыши,
Вы так таинственны, но всё же,
Уж столько лет прожив, не знали,
Что пересуды это дым.
Так не ужель вы не устали, 
Молиться богу и святым?
Ведь жизнь полна глубинным смыслом
Прикосновеньем страстных губ.
Мелькают дней ушедших числа,
Лишь тело знает, в чём здесь суть.
Оно по капельке вливает блаженство,
В дивный тот сосуд.
Где торжество и совершенство,
Ведь там нектар, который пьют.
Лишь эти сладкие мгновенья
Мы вспомним прежде, чем уйти.
Они рождают вдохновенье,
Нет ничего сильней любви! 
И пусть судачат недоумки,
В них зависть к тем, кто полюбил.
Бокал вина, не водка в рюмке,
Забудь про всё, ведь страсти пыл,
Ещё возможен, и вступая, 
В борьбу с собой поймёшь любя,
Что в независимость играя,
Не обмануть тебе себя.
Не обмануть, ведь ласк желанье,
Важней надуманных причин.
Ты будешь прятаться в страданья,
Но мир блаженства несравним,
Ни с праведностью велеречий,
Ни с покоянием судьбы.
Вокруг опять одни лишь речи,
И покояние мольбы.
Мой милый друг тебя я понял,
Одной уютно не уснуть,
Ведь одиночество, не воля,
О репутации забудь.
    *       *
 Как трудно с дураками,
Невосполнима суть.
Они сильны делами,
И их не повернуть.
Поскольку направленья
Начертаны уже,
Иного не приемлют,
Всегда на стороже.
Где лишены сомнений
Возможности ума,
Повсюду только тени 
Безликие весьма. 
Как тяжко с дураками,
Они всегда правы.
Туманят нас речами,
Бездарными, увы.
Растраченные силы,
Как глупость велика.
Мы верный путь забыли,
В бессилье и строка.
Кто обозначит веру,
С которой нам не жить.
Как осознать потерю,
Как разум воплотить.
Мы мечемся веками,
Такой уж видно нрав.
Смирились с дураками,
От истины устав.
   *        *    
Я не там и не с теми,
А повсюду лишь тени,
Обрамляют мою пустоту.
Я безумец страданья,
И ненужные зданья,
Словно колья повсюду растут.
Все надежды забыты,
Двери окна закрыты,
Оглянись, ты пришёл не туда.
Виноват, в чём причина?
Тебе всё не по чину,
Все потуги твои ерунда.
Что опять защимило,
Сердце болью заныло,
Ничего, значит, ты заслужил.
Всё терпеть так сложилось,
Это кара не милость,
Так зачем же ты всё- таки жил?!
  *       *
 Предположения так зыбки,
Неразличим бывает грех,
Миг превращается в ошибки,
Всегда целуем мы не тех.
Всё так порою безотчётно,
Обманный выписан билет.
И возникают вновь полотна,
Но не рисуется портрет.
Мазки спонтанны и нелепы,
Всё происходит в суете.
Ах, где искать на всё ответы?
Ведь краски выбраны не те.
И мы стараемся натужно,
Хоть что-то в жизни изменить.
А как понять, ну что нам нужно,
Как не порвать надежды нить?
И сокращая расстоянья,
Мы слепо верим в свой успех,
Но строя призрачные зданья,
Целуем всё-таки не тех.   
  *       *
 *        *
Мадам, не вижу я штанов!
Зачем я был на вашем теле,
И почему я без трусов?
Скажите, как же вы посмели,
Мою поруганную честь,
Так истерзать своим напором?
Я в простынях, растленный весь,
Краснею преданный позору.
О светлых чувствах я мечтал,
О сокровенностях мгновенья,
Но то, что ночью я познал,
Скажу вам прямо – откровенье.
Поверьте, я не представлял,
Таких возможностей от страсти.
Как я такое позволял,
Как оказался в вашей власти?
Уместен будет ли вопрос,
Ведь вы мои задели чувства.
Я был в плену восторга грёз,
Мы говорили об искусстве.
Я вам читал стихи и прозу,
Мы, о высоком, речь вели,
Ну, а потом такие позы,
Телами жадными сплели.
О, как вам ловко удалось, 
Испить невинное созданье.
Рекой греховной всё лилось,
Я видел ваше ликованье!
И снова я во власти вашей,
Вновь подчиняюсь и молчу,
Ведь мне понравилось всё даже,
Ну, вобщем, я ещё хочу.
         *      *
Простирается вечность,
Все желанья обман.
Не объять бесконечность,
Этих звёзд караван.
Всё приходит к исходу,
А так хочется жить!
Но гудок теплохода,
Предлагает сходить.
Теплоход у причала,
Вот и подали трап.
Не начать всё сначала,
Мой последний этап.
Как дыханье натужно,
И так трудно вздохнуть.
Что тебе было нужно?
Ведь не понял ты суть.
Для чего крах мученья,
Жизнь твоя только грех.
Ты так жаждал спасенья, 
А спасения нет!
            *      *
Что ты хотел сказать? Но промолчал.
Имел ли смелость, или как обычно,
Ты оправдание бессилию искал,
А есть ли смысл в этом слове -  личность.
Когда восстав наперекор судьбе,
Становишься для многих неугодным,
Зачем бороться не найдя в борьбе,
Возможности остаться впредь свободным?
Иллюзии находят в нас приют,
Сомнения нам будут приговором,
Когда тебя уже нигде не ждут,
И всё, что прожито, покажется позором.
Замрёт и мысль, уйдя в небытие,
Как трудно пониманье осознать.
Ненужное признание твоё,
Что ты хотел, что ты хотел сказать?!
        *     *
Как быть? Повсюду униженье.
И этот мир не изменить.
Нельзя иметь иное мненье,
Но очевидное, как скрыть?
Как разбудить в пространстве разум?
Когда невежество в чести.
Ведь мы в плену бездарных сказок,
Как долго этот груз нести?
Давленье кажется безмерным,
И нет у пошлости границ.
И расцвела культура скверны,
Как обрамленье серых лиц.
И пустота, как назиданье,
Мы погружаемся во мглу.
Такое выстроено зданье,
Что в нём исправить я могу?
Я растворяюсь от бессилья,
А может просто я не прав?
Судьбой обрезанные крылья,
Исчезли годы пролистав.
И подчиняясь провиденью,
Я от обиды вновь замру.
Вся жизнь сплошное униженье,
И слёзы душат на ветру.

 
        *     *
Научите меня жить! 
Ничего не понимая,
Я устал себя крушить,
И иду всегда по краю.
Как же быть, в чём корень зла,
Может я, чего не знаю?
Жизнь бессмысленно прошла,
И я дни свои листаю.
Отраженье без зеркал,
Ни во что уже не верю.
Я настойчиво стучал,
Но всегда закрыты двери.
Дайте, дайте мне совет,
Я виновен, может быть.
Я раздавлен грузом лет, 
Научите меня жить!
      *       *
Я прошу у вас не милость, 
У меня другой подход.
Вера, правда, справедливость,
Пусть они взрывают лёд.
Безразличия и чванства,
Нам давно понять пора,
Мы в плену у дилетанства,
Зреет страшная игра.
Превратить хотят нас в стадо!
Это им не по плечу.
Мне ведь милости не надо,
Справедливости хочу!
         *     *
  *      *
Это будет в другой жизни,
И я проживу её поиному.
И я не буду больше совершать ошибки,
И ничего не останется кроме
Желанья быть любимым и нужным.
И открывая заветные двери,
Я буду дерзким, а может послушным.
А, быть может, обращусь к Вере…
А впереди, что впереди пусть случится!
А счастье будет желанным и близким,
А значит лучшее повториться.
И будут друзья рядом, всегда рядом
в моём доме,
А годы не листопадом, цветущим садом,
И ничего кроме… 
Чтобы душу испепелить страстями,
Презрев свой страх и забыв про опасность.
И счастье хватать горстями,
Чтоб вздохнуть, умирая,
 что было всё не напрасно…
   *     *      *
Постой, от прошлого нельзя уйти.
Постой, постой не говори,
Что всё прошло, что так безумно жаль,
Рождённый свет темнеет как печаль.
Что с нами было, что случилось вдруг?
Ты дверь закрыла, и сомкнулся круг.
И вздор условностей придуманных меж нами,
Оборвала безлико тишина.
Мы говорить с тобою так устали,
Мы поняли, что кончились слова.
Когда сказать нам нечего, к чему 
обманом выстилать пустые строки?
Нам этого не нужно потому,
Что мы по сути были одиноки.
И край обрыва знаю - ты ушла.
Смирюсь,  былого  не вернуть. 
И только тень минувшего дотла,
Испепелится в тех словах – Забудь.
        *       *       *
Я не хочу так жить!
Я жить хочу иначе.
Я так устал доказывать себе,
Как с радостной улыбкой снова плачу,
Внушая ужас собственной судьбе.
Я виноват, но в чём понять не в силах.
Я врач себе, я ветренный палач.
Окаменело всё и будто  бы застыло,
Лишь только годы лихо мчатся вскач.
Я был жесток к обманчивой надежде,
Я был  настойчив, дерзок и упрям.
Но уступал расчётливым невеждам,
Я был глупцом, и я остался там,
Где, день за днём, опустошая душу,
Струился сизым облаком обман.
А мне хотелось этот мир разрушить,
Но не свернёт с дороги караван.
Что мне дано, осталось так немного,
И вновь вопрос: - Так быть или не быть?
Я стал сентиментален у порога,
Я не могу, и не хочу  так больше жить!
      *      *      *
Не ведал я, и не встречал я прежде,
Такой души безропотной и нежной.
Такого чуда, данного судьбой.
Когда же повстречались мы с тобой,
Речными перекатами волна,
Была безудержным величием полна.
 *      *
Испитый мукою  распятие приму,
Повсюду звон, но только звон не слышен никому,
 И нет прощения, страдания и боль.
Безумие в чести, такая вот юдоль.
Всё тяже крест, который мне нести,
И безразличное послание прости,
О, божий свет, очистится ль душа?
Как быть, как жить, коль нету ни гроша.
Что ты хотел? Хотел я миру дать добро!
Что ты сумел? Быть может ничего.
И каждый раз с надеждою пустой,
Ты ждал, но ждал напрасно. 
Чей- то голос: -  Стой!
Ты здесь чужой, вокруг тебя стена,
Стена глухая, не видать окна. 
Прими закат, рассвет не настаёт.
Тот глуп всегда, кто только слепо ждёт.
И отчуждение, как осуждения пора.
Увы, проиграна, проиграна игра!
        *      *
Жизнь вбивает в сердце клинья,
 И удачу жгёт огнём.
Нерасправленные крылья,
Где же что, и что почём?
Безрассудство бъёт наотмашь,
Очертание чертя.
Жизнь бессмысленная роскошь,
Разведённого моста.
       *        *
Пронзительно укутавшись в мечты,
Где мир души безбрежною волною,
Прошепчет тихо, нежно: - Это ты?
- Да, я! Пришёл, чтоб стать твоей судьбою.
 *       *
По коже дрожь и озаренье,
Мгновеньем истины застыв,
Преображается в смятенье,
Отображается в мотив.
И наважденье зреет, зреет,
И нам порою не понять,
Как, почему смычок умеет,
Такие звуки извлекать.
Слова бессильны, совершенство.
В тех звуках радость, грусть и плач.
И разливается блаженство,
Как виртуозен был скрипач!
      *     *      *
Путь истины в предназначеньях,
И у мужчины есть эскорт -
Страсть к женщинам и увлеченьям,
Таким, как музыка и спорт!
       *     *      *
   *      *     *
Как сложна юдоль простого,
Изъяснение пустого,
Краткий миг не пониманья,
И мы прячемся в страданье.
Как слова порой не связны,
Я, наверно, был не прав.
Мы в общении опасны,
Ну, такой уж видно нрав.
       *       *       



  *     *     *
Стынет ветер в ноябрьской стуже,
И по призрачной дали скользя,
Своей болью опять я разбужен,
Но вернуть ничего уж нельзя.
Дни пройдут, а быть может и годы,
Я мгновенья нещадно краду,
Всё пройдёт по законам  природы,
Я когда-нибудь тоже уйду.
          *       *       *
Я не знаю зачем, 
Всё так сложно и трудно.
Ты пытаешься встать, 
Только груз так велик, 
Что меняя свой мир,
Понимаю подспудно,
Как невидимой гранью,
Осыпается лик.
Исчезает, тускнеет, 
И лишь только надежда,
Словно призрачный свет,
 Где-то там в далеке,
Вдруг мелькнёт,
Но всё будет, 
Всё будет как прежде,
И струится вода,
В ослабевшей руке.
Невозможно понять, 
Кем очерчено время.
И сомненья бессильны, 
И возможность пуста.
Только ноша безумия, 
Стылое время,
И блуждавшая тень,
Вдруг замрёт у моста.
      *      *      *
Когда пространство вновь пронижет пустота,
Ах, как безропотна надежда в назиданье.
И в кровь уже искусаны уста,
И всё вокруг ничто, лишь ожиданье.
Так душу гложет, как же нить тонка,
И ты в смятеньи от своих обид,
Вдруг вздрогнешь от предчувствия звонка,
Но телефон попрежнему молчит.
 *       *       *
Прости меня за всё,
Ведь жизнь не одназначна.
Не кутайся в обиды 
Дырявых одеял.
Как хочется, чтоб мир,
Был чистым и прозрачным.
Но он лишь отраженье 
Заоблачных зеркал.
      *        *       *


   *      *      *
Я истомил тебя тревогой,
Надеждой призрачной маня.
А ты обёрнутая в тогу,
Так страстно жаждала огня.
И обронив все откровенья,
Туманны были зеркала,
Где каждое прикосновенье,
Ты так безудержно ждала.
Как всё бессмысленно под током,
Под этой тайной колдовства,
Как будто смыло нас потоком,
Безумной негой волшебства.          
Как удивительно всё в мире,
Как он велик непредсказуем!
Ещё вчера совсем не знали,
Что мы с тобою существуем.
Но может мы чего-то ждали,
Что вдруг изменится пространство.
Ведь мы с тобою так устали,
Искать предсказанную данность.
          *      *      *
Что такое в душе непонятное слышим?
Наполняется мир, сон мечты, теребя.
И далёкое нам, вдруг окажется близким,
Когда знаешь, что где-то вспоминают тебя.
         *        *         *
Припадая ладонями к свету,
Я всё время, как будто в долгу.
А повсюду наветы, наветы…
Почему? Я понять не могу.
Так пустынно слепое пространство,
Так бездонна глухая тоска,
Жизнь рассыпалась без реверансов,
Пистолетный щелчок у виска.
Но ведь что-то должно же случиться!
Пусть сомненьям не будет конца,
Я уйду, чтобы не повториться,
И замру на пороге дворца.
       *       *       *
                     
24 июл

 *       *        *
Ах, как красиво говорят,
Что надо то, и надо это,
Вот только сквозь словестный яд,
Нам не найти, увы, ответа.
И в велиречьях пустота,
И от речей повеет смрадом.
И всюду лживые уста,
И рай покажется нам адом.
Без сожалений дни летят,
И год спешит уже за годом,
Всё говорят и говорят…
Вот только жаль, что не с народом.
И пелена в глазах тоска,
Когда не зная всё же верим.
А чья-то властная рука,
Закроет радужные двери.
Вопрос извечный: - Как же быть,
Кто виноват и что же делать?
Нам предлагают всё простить,
Нам предлагают, молча верить.
И всё же кажется порою,
Что написав речей тома,
Всё остаётся болтовнёю,
А мир, и впрямь, сошёл с ума.
 *     *     *
Стена, наверно это трудно,
Преодолеть что суждено.
А на душе как будто смута,
И не расписано панно.
Я подбирал всё время краски,
Не получается портрет.
Удачи так мгновенья кратки, 
Едва мерцает тусклый свет.
Как распознать? Уже не видно,
Хоть и стою я у окна.
Не обмануть себя – обидно,
Я вдаль смотрю, а там стена.
       *      *       *
             
Не моли ты у бога прощенья,
Не пытайся хоть что-то понять,
И в потугах ненужного тщенья,
Не старайся мученья искать.
Может жить надо проще и легче,
Будет счастьем рождённый рассвет,
Ты останешься юн и доверчив,
Не смотря на бесчисленность лет.
 *    *    *
Творцы уходят, мир пустеет,
И среди пошлости и зла,
Я так боюсь, что не успеем,
Понять, что не из их числа.
Мы выбираем вновь кумиров,
Возводим серость, а талант,
Незрим, и звонко рвутся жилы,
А в сердце боль обид и ран.
Не превзойти и вновь страданье,
Разрежет явь напополам.
А в круге глупого тщеславья,
Уж нет былого, и векам,
Оставим тщетные попытки,
Не понимая, что творим,
Когда прозрение так зыбко,
А идеал не достижим.

                      
  *   *    *
Пусть годы мчатся, миг бесценен,
Сплетая грани бытия,
Нам роль дана на этой сцене,
Играешь ты, играю я.
Вот только до сих пор не ясно,
Кто наш бессменный режиссёр.
Он управляет жёстко, властно,
Промолвит: - Ты плохой актёр!
Таланта скажет -  маловато,
Ты не умеешь вжится в роль,
Знать за грехи тебе расплата,
Перстом начертана юдоль.
Ну, а потом чуть, чуть смягчится:
 - Давай попробуем ещё,
Ты с этой ролью должен сжиться,
Тогда ты будешь мной прощён.
И я  иду опять на сцену,
А зал затих, и вдруг огни.
И он прощепчет: - Верю, верю.
Ведь можешь, чёрт тебя возьми!
  *      *      *

Мне так хотелось прикоснуться,
Чтоб ощутить твой нежный вздох.
И я шептал, мне не проснуться,
И вдруг почувствовал подвох.
Ах, этот взгляд! Ах, эти речи!
Игра лукавства и ума.
В ту пору был я так беспечен,
И в дом нагрянула зима.
И стало холодно и вьюжно,
Исчезли искорки тепла,
И ничего тебе не нужно,
И ничего ты не ждала.
Как безнадёжны все желанья,
В лёд превращается вода.
На миг была моей ты данью,
И вдруг исчезла навсегда.
        *       *       *
Всё разбросано, и время,
Каждой капелькой из плена,
Просочится и обманет,
Горизонтом вновь поманит.
Безрассудно и нелепо,
Нами правит кто-то, где-то.
Сон иллюзий, мир желаний,
Бесконечных оправданий,
Тратим время мы беспечно,
Жаль, что жить нельзя нам вечно.
                           
*        *         *

Я обману тебя словами,
Шептать твоё я буду имя,
Игра за гранью между нами,
Скажу, что ты неповторима.
И грустно мне, коль ты не рядом.
Всё так безлико и пустынно,
Жизнь без тебя мне будет адом,
А ты чиста и так невинна.
Твои глаза, твоя улыбка,
Твой нежный голос в тишине.
Пусть всё пока так шатко, зыбко,
Ты волшебство в моей стране.
Ты откровенье и загадка,
Мечта из сказочного сна.
Так ясно всё и непонятно,
Ты словно вечная весна.
Искрится солнце над снегами,
Как ты божественно мила!
Не обмануть тебя словами,
Я сам уже сгорел дотла.
      *       *       *
В безликой форме совершенства,
Искал я таинство блаженства.
Как спор, где истина сокрыта,
Закрыта дверь или открыта.
Мы всё гадаем, кто же прав?
От разногласий вдруг устав,
Поймём, как тяжко это бремя,
И нас рассудит только время.
        *        *        *
Пластами снег сползает с крыш,
Предчувствует тепло душа.
И пусть опять в кармане шишь,
Но всё же жизнь так хороша!
             *        *       *
Где совершенство изумленья,
Где гениальность, как сума.
Что остаётся в поколеньях,
Прозренье высшего ума.
Но мир готов ли к осознанью,
Прогресс ли роет яму нам?
Хотим ли мы сейчас познанья,
Толь, потреблять, готовы срам?
Как всё меняется спонтанно,
Порою правды не видать.
Такая нынещняя странность,
Кто в праве всё за всех решать?
Ну, где же истина витает,
Где, её вечный, ореал?
Наверно, бог об этом знает,
Он точно истину познал.
                   
 *      *      *

Признанья, знай, не канут в бездну,
Как оголилася душа.
Пока не трон, а только кресло,
Ведь чувство зреет неспеша.
Пусть жаждешь ты определений,
И боль не ясностью полна.
А у желанья нет сомнений,
Они накатят как волна.
От этой поступи волнений, 
Слегка кружится голова.
А я уткнусь в твои колени,
И не исчезну никогда.
        *      *      *
Остановись, найди опору,
Клевещет серостью молва.
Увы, трудна дорога в гору,
И так беспомощны слова.
В них лишь твоё мировоззренье,
И ощущенье бытия.
Мы все под гнётом повторенья,
Но молвишь ты, смолкаю я.
Я ограждён, повязан пленом,
И подчиняюсь для игры.
Я ощущаю вкус измены,
И край безликой пустоты.
Пусть ожиданья бесконечны,
Непониманьем замкнут круг.
Но вновь в ночи зажгутся свечи,
Перо не выпадет из рук.
           *       *       *
Стена, я поднимаю взор.
Туманны грёзы, лишь укор,
Ты оторвался от толпы,
И вот повсюду ямы, рвы.
И жизнь, как с белого листа,
И плотно сомкнуты уста.
До боли выстраданных мук,
И выдаёт лишь сердца стук.
Созреет время и глаза, 
Вдруг вспыхнут и тогда гроза!
И будет истины простор,
Но вечен, вечен этот спор.
Кто прав, кого приблизил Бог,
И вот он, дьявольский итог.
Мне скажут: - Ты сейчас никто.
А я спрошу: - А судьи кто?
          *       *        *
Меня лечить, наверно, бесполезно,
Я так упрям и мир предвижу свой.
Мне говорят, что всё давно известно,
Мне говорят: - Ты ротик свой прикрой.
Я откажусь, хоть мне и не сулили,
От пустозвонства тщетна роль гонца.
Они, наверное, немножечко забыли,
Что нету вечных формул у творца.
Мы все не поняты, мы лишь пылинки бездны,
Но я бессилие бестрашно отметаю.
Меня лечить, конечно, бесполезно,
Всё потому, что я хожу по краю.
          *        *         *
  *        *         *
Приснись Москва, полночный город,
Затих в морозах декабря.
Мучителен душевный холод,
А, может, мучаюсь я зря?
И всё сейчас гораздо проще,
Вот только, где же колея?
Зачем все мысли лишь о прошлом,
Назад не вертится земля.
Мираж. Ну, где же твой оазис,
Вдруг испарившийся в дали?
Такой вот жизни этой казус,
Большого города огни.
Мне холодно, но не от ветра,
А от отсутствия тепла.
Я измеряю в километрах,
Все отклонения угла.
Скольжу, никак не зацепиться,
Потерян ключик от ларца.
 Безумие так длится, длится,
И нет ему никак конца.
Растает лёд, растают грёзы,
И отразятся зеркала.
Приснятся белые берёзы,
Москва затихла и спала.
       *        *         *
Пустота, опостылило всё,
И дурманом окутает лень.
Словно свора голодная псов,
Меня съела, осталась лишь тень.
Она ходит, не зная покоя, 
И углами изрезана вся.
Ни  присесть, ни прилечь, только стоя,
Изогнётся подачку прося.
У судьбы ли, у жизни, у Бога,
Но пуста как обычно сума.
Спотыкается вновь у порога,
Может кто-то не дал ей ума.
Она мечется в проблесках света,
И опоры никак не найдёт.
Не находит она и ответа,
И, наверно, напрасно всё ждёт.
Ведь из царства теней ей не выйти,
И разрезана болью душа.
А надежда так призрачно вспыхнет,
И уйдёт от меня не спеша.
     *       *        *
Стану я непроглядным туманом,
Стану я незаметным обманом,
Я не крикну: -  Коня мне, коня!
Я лишь призрак, не ждите меня.
         *         *          *
 *         *          *
Когда проникновенным светом
Душа твоя озарена,
Вдруг непридвиденным ответом,
В ночи появится луна.

И серебристое мерцанье,
Вдруг вспыхнет искоркой добра,
Приблизит мир для пониманья,
Жизнь - это чудная игра.

 И пусть незримы наши роли,
Я прикоснусь, отступит мгла.
Губами, ощутив ладони,
Пойму, ты вечностью была.
     *      *       *
Жил был петух. И на подворье,
Где он обычно голосил,
Как он считал, ему на горе,
Хозяйский пёс беспечно жил.

А пёс не ведал и поскольку,
Со всеми ладил и дружил,
Он был любимец, и нисколько
Он в жизни этой нетужил.
 
Петух от зависти всё чахнул,
От злобы мучился, страдал,
Чуть поднатужился и ахнул!
Вдруг понял, голос потерял.

Хозяйка же, узнав, решила,
Коль нету прока с петуха,
Сварю-ка суп, ну и сварила,
Остались только потроха.

Мораль проста у этой басни,
Коль зависть гложет, жизнь труха.
И в тот момент полезно вспомнить,
Про суп, что был из петуха.
        *       *       *
Я знаю, если я уйду,
Без сожалений будет день.
И оросит роса траву,
Я не оставлю даже тень.
А как же память? Будет боль.
Но двери тщательно прикрыв,
Я доиграю эту роль,
Фенита -  кончился мотив.
        *     *      *
Просторечивым сожаленьем
Я извлеку из бытия
Страданья, муку и сомненья,
И злую вьюгу февраля.
Я так продрог, и неприкаян,
И всеми, кажется, забыт.
Я в сотый раз сдаю экзамен,
Ищу свой путь, но он сокрыт.
И берега в тумане тают,
Я на распутье, как найти
Очаг, где душу согревают.
Дорогу, чтоб по ней пойти.
                      
 *      *     *
Кого возносит Бог, кого он топчет?
А человек живёт и ждёт, и вечно ропщет.
О том, что не сбылось, что не случилось,
И просит божью праведность и милость.
А где ответ? Не преступи черты, там тьма, не видно.
И израсцом начертана молитва,
И только миг, как дуновенье ветра,
И жизнь, как срез отображенье спектра.
Волна ли жизнь, пространство нам пророчит,
За что возносит Бог, за что он топчет.
          *     *     *
 *       *       *
Черта плохая, спору нет.
Судить других, себе дороже.
Ведь пораженье от побед,
Мы отличить порой не можем.
Но всё же хочется понять,
В чём заключается прозренье.
Ведь надо уровень держать,
Я не сужу -  имею мненье.
       *       *       *
*       *       *
Без отдыха, как вечное мученье,
Несёшь ты крест, где острые края.
Когда и как приходит вдохновенье,
Где за чертою миг небытия?
Для истязанья это чувство боли,
Но испытав хоть раз прозренья дрожь,
Иной ты не захочешь больше доли,
И так живёшь, и с этим, и уйдёшь.
         *        *        *
    *      *      *
Мой милый друг, не надо жертв,
В душе всё пусто и бесстрастно.
Как тетива, натянут нерв,
И знаем мы, что всё напрасно.
       *       *       *
Неукротимая гордыня,
Приносит множество проблем.
Висит в душе такая гиря,
Уж лучше был ты глух и нем.
        *     *     *
У безвольного чувства в загоне,
У безликого зла бытия,
Мы, как будто бы, воры в законе,
Миг крадём бесконечность кляня.
И разверзнется стылая бездна,
Чтобы свой ритуал повторить.
И так страшно, что там неизвестно,
И нельзя ничего изменить.
       *       *       *
Какой ты станешь, я не знаю,
Такая странная игра.
Я вновь ошибки повторяю,
И тлеют угли у костра.
И нет огня, не обогреться,
Так холодно, но грусть тая,
Должна ты будешь опереться,
А рядом буду только я.
      *    *    *
А может быть попытки тщетны,
Ну, что там, в дымке пелены.
Черты едва, едва заметны,
Кругом зима и нет весны.
       *      *      *
   *      *      *
Без устали надменный рок,
Вновь разрезает вдохновенье.
На то, что может быть я б смог,
А не сбылось, пришло затменье.

Не вспыхнет луч, он слишком слаб,
Но очевидно отразится.
Трудна дорога, как этап,
Ничто не может вдруг случиться.

Да так бывает нить тонка,
Она тонка для пониманья.
И так беспомощна рука,
Вокруг потери и страданья.
        *      *      *
Ты будешь охранять мой дом,
От мук, потерь, с тобою снова
Я всё оставлю на потом.
Чтоб не нести в себе былого.
Того, что будет нам мешать,
Того, что будет нам помехой.
Мы так с тобой устали ждать,
Пусть это будет новой вехой.
Где в тишине лишь я и ты,
И вздох твоё прикосновенье.
Понятно всё до немоты,
И миг, как сон, как дуновенье.
         *      *      *
Не воюй со мной родная, 
Я виновен, но поверь,
Жизнь игра, да не простая,
Трудно избежать потерь.
        *      *      *
*      *      *
Я не могу соединять, 
Мгновенья так не уловимы.
И мы спешим, спешим за ними,
Потери нам не осознать.
Блуждать и путаться в словах,
Где всё так странно сплетено,
Кто знает, что нам суждено,
И пелена уж на глазах.
Не различим незримый путь,
Судьба окажется ошибкой,
И пониманье всё  так зыбко,
И за черту не заглянуть.
        *      *      *
  *      *      *
Я не смею понять, как в безумии дня,
У порога найдётся пропажа.
Я теряю, не зная, что мне охранять,
Может это случится однажды.
Станет ясно и всё своё место займёт,
И тогда по великому смыслу,
Благодать на меня, наконец, снизойдёт,
И, конечно, надежду отыщет.
       *     *     *





Ну, что сказать вам господа,
Любви все возрасты подвластны.
Пусть убегают вдаль года,
Но в день любви мы все прекрасны.
В тот сладкий миг сердца покорны,
Ах, что за дивная картина!
Ведь это праздник всех влюблённых,
И день Святого Валентина!!!
      *         *         *
К чему понять, к чему винить,
Всё это было между нами.
И ничего не позабыть,
Пусть боль омоется слезами.
Пусть разорвётся эта нить,
Но никогда, мы это знаем,
Бальзам уже не исцилит, 
Образовавшиеся раны.
Померкнет день и ночь пуста,
Лишь только груз воспоминаний,
Иссушит пряные уста,
И нас, опять к друг, другу манит.
Предначертаньем не дано,
Предвосхитить, в чём суть сомнений.
А сердце будет дальше жить,
Готовясь к страсти повторений.
          *        *        *
Ты будешь мучиться, ведь скоро
Закат опустится, и мглой,
Покроется беспечный город,
Закроет двери за тобой.
Ты будешь мучится желаньем,
Ведь одиночество в груди,
Вокруг тебя лишь расставанья,
Не знаешь ты, что впереди.
Но всё же вера и надежда,
Так манит, согревая душу.
Пусть всё останется как прежде,
И ожиданье не нарушит.
  *         *         *
О эта давняя мечта, 
Когда пронзительное время,
Застынет бликом у листа,
А там творит безумец гений.
Слова, слова, черты размыты,
Грань осязанья, как игла.
Порой от истины мы скрыты,
И мысль чернее, чем зола.
В чём суть мелькнувшего мгновенья,
Исчадия извечных мук.
Когда приходит вдохновенье,
И всё вдруг валится из рук.
        *       *       *
Как осознать и как измерить,
Тепло души и доброту.
Нам остаётся только верить,
В простую истину одну.
Где промелькнувший отблеск света,
Не скроет поворот ключа.
Горит, дыханием согрета,
Священным пламенем свеча.
Не скроет близость сожаленья,
Несоразмерной жажды боль.
Лишь только сладость откровенья,
Проявит горькою слезой.
И так захочется забыться,
Поверить будет всё сполна.
И счастье будет, вечно, длится,
Испитой чашею до дна.
        *      *      *
Ты будешь вновь таинственно прекрасной,
Где сумрак догорающего дня.
Твои черты и образ столь желанный,
Окрасит бурей страстного огня.
И так захочется скорее прикоснуться,
Чтоб в ощущениях изменчивого дня,
В безумный саван снова окунуться,
Услышать шепот: - Милый, я твоя.
          *        *        *
Зачем, зачем вся суета,
Мелькнувший лучик света.
Наивной будет простота,
Зима сильнее лета.
Как очертить мне эту грань,
И всё понять при этом.
Засохнет на окне герань,
И снова нет ответа.

Мелькают дни, как поезда,
И слышен запах мяты.
Не повторятся никогда 
Рассветы и закаты.
И звёздный небосвод,
Предвестник тайной силы.
Вновь совершит круговорот,
Где мы неповторимы.
          *        *        *
Как не пророчь, всё вдруг застыло.
Я знаю, будет вырван день,
Над свежевырытой могилой.
Завьюжит горести метель,
Исчезнет суть, а пониманье,
Покинет истину и вдруг,
Разрушится пустое зданье.
И вновь сомкнётся адский круг,
Мы ищем выход и спасенье.
И цель ясна, и нам пора,
Сменить былого оперенья,
Ну, что за странная игра?
         *       *       *
Я рождён кипучей страстью,
Отметающей в порыве,
Наважденье сладострастья,
Вечных дум без перерыва.
Я не ведаю преграды,
Только в этом нету прока,
Всё пороги, перепады, 
И поступки все до срока.
Как мучительна обида,
Где виною жизни бремя.
Вроде дверь всегда открыта,
Но опаздывает время.
Распахнётся мир в объятьях,
Что же делать я не знаю.
Не вернуться мне обратно,
Сам себя я отвергаю.
           *       *       *
Мила, стройна, нам так не жить.
Ах, эта Тина Конделаки!
Ну, хватит сопли разводить,
Ну, дайте нам мгновенье драки.
            *       *       *
Я слаб, я очень слаб, наверно,
И в вечном облаке надежд.
Мне жить хотелось бы мгновеньем,
Но бог на мне поставил крест.
           *       *       *
  *     *      *
Что говорить, о вкусах мы не спорим,
Но так ли прост ответ на тот вопрос.
Младые души в плен берут измором,
Наматывая пошлости на трос.
Бездарной нитью вычурного слова,
Затягивают медленно петлю,
И от единого останется осколок.
Осколки превращаются в толпу,
Безумный фанатизм под звуки ритма,
Больной бездушный отрешённый взгляд.
Опять тоннель, опять конца не видно,
И души не окрепшие горят.
Намеренно ли это или глупость,
Мы отучаем думать и страдать.
По вертикали нанизали тупость,
Которая способна только брать.
Как из страданий перейти в прозренье,
Как же из тьмы нам выбраться на свет?
И как спастись от мира отупленья,
И как  найти нам правильный ответ!
     *       *        *
Я и сам уже не знаю,
Толь иду, толь ковыляю.
Тянут годы на покой, 
Огурец-то с желтизной.
      *        *        *
Берегите меня, берегите,
От безумного зла бытия.
Хоть немного чуть чуть похвалите,
Чтобы крылья расправил и я.
           *       *       *
Уходят лучшие, их вырывает время,
Из этой безразличной суеты.
Мы ногу ставим, но подводит стремя,
Лишь на могилах говорим, прости.

Уходят лучшие, потери безвозвратны,
И их прозренья до сих пор неповторимы.
Пусть нам твердят о том неоднократно, 
Мир опустел, они не заменимы.

По хрупким нервам гибелью грозя,
Бульдозером Российской нищеты,
Культурный слой мы сводим до нуля,
И снова рушим за собой мосты.

Нам жуткой жвачкой залепили рот,
Как будто мы у запада в долгу.
Не созревает больше в сотах мёд,
Нам навязали страшную игру.

И то, что чуждо, мы возводим в дань,
Красивая обёртка, а внутри… 
По сути же безвкусится и дрянь, 
Ну, кто об этом будет говорить.

Познай где свет, тогда поймёшь где мгла,
И гением начертанный триптих,
Уходят лучшие и в сонме бытия,
Нам бесконечно не хватает их.
       *       *        *
 *      *      *
Безумно хочется забыть,
Про все страданья.
Безумно хочется забыть,
Про все дела.
И вдруг найти простое пониманье,
Чтоб прикоснулась ты, 
И рядом прилегла.
         *       *        *
  *        *       *
Когда решится, время жаждет,
Остановиться навсегда.
Хоть я живу не очень жадно,
Но так не хочется туда.

Где всё не ясно и в догадках,
Весь мир воистину застрял.
Понять хотел неоднократно,
Но час прозренья не настал.

Мы будем мучиться как прежде,
И всё надеяться и ждать.
И думать миг продлиться вечность,
Что там за гранью, как узнать?

И как понять, где край обрыва,
Печален, иль прекрасен путь.
И нам всё вериться наивно, 
Что это просто, как заснуть.
         *        *         *
Вот говорят на нашем небосклоне,
Взошла сегодня новая звезда.
Вот только жаль, что светит так хреново,
Что даже прикурить, и то нельзя.

  *        *         *
Я бьюсь, как в запертую дверь,
Везде закрыто, вас не ждали.
И снова череда потерь,
И говорят: -  Вы не стояли.
Я буду биться как в бреду,
Стремясь надежду обрести.
И завтра вновь туда пойду,
А вдруг предложат мне зайти.
         *       *       *
Ну, прочь сомненья, я уже в пути.
Боязни больше нет, и нету страха.
Молитву я прочту, открыв псалтырь,
И постригуся завтра же в монахи.
         *       *        *
Ну, где же Бог, кто даст оценку,
Всем нашим мукам и делам?
Я нахожусь сейчас по центру,
А Бог гуляет по углам.
        *         *        *
Всё прочь ушло, заброшу телевизор,
В поля,  в леса теперь моя дорога.
Я  жизни брошу громогласный вызов,
Вот с рюкзаком стою я у порога.
К чему мне страсти мира сумашедших,
Оставлю всё, сольюсь теперь с природой.
А ворох лет так быстро пролетевших,
Я утоплю как стать в бездонных водах.
Многоэтажному безумию конец,
Вернусь к истокам сути мирозданья.
К тому, каким создал меня творец,
И попрошу у Бога состраданья.
О, как прозрачны в небе облака,
Как удивительна речушка под ногами!
Я раньше почему то полагал,
Что мы судьбу свою определяем сами.
            *       *       *
Был день и ты ко мне пришла,
Готова ко всему.
И нетерпению смогла,
Ты подвести черту.
Тому, что было, что прошло,
Оставив этот груз,
Ты знала, время истекло,
Твой мир был раньше пуст.
И всё решилось так легко,
Без всяких сожалений.
На сердце сразу отлегло,
И не было сомнений,
Что день сегодня будет наш,
И даже вкус вина,
Вдруг станет сладок, как мираж,
Нас опоив сполна.
Потом тебя я целовал,
В объятиях сжимал.
И отразился свет зеркал,
Когда я платье снял.
Ласкал я грудь,
Твои глаза смотрели на меня,
А я искал на теле путь,
Чтоб распознать тебя.
Губами каждый уголок,
Обыскивал потом.
О, этот сладостный урок,
Загадочный бином.
Я эти ножки целовал, 
Искал, искал тайник.
Его по запаху узнал,
И дерзко так проник.
В победе был неутомим,
О, миг блаженства стой!
Я вечный странник пилигрим,
Я пленник, я герой!
Увы, я тайну не познал,
Не получил ответ,
Быть может плохо я искал,
И чтоб открыть секрет,
Я возвращусь сюда и вновь,
Вновь поиском займусь.
Пока течёт по жилам кровь,
Я точно не уймусь.
Ведь  нам так было хорошо,
Жаль время мчится вспять.
Черпнули счастья мы ковшом,
Но надо уезжать.
Благословим ли грех, но ныне,
Нас сам господь  благословлял.
И не забыть мне, как впервые,
 С тебя я нежно платье снял.
          *        *        *
Пусть воссияют небеса,
И пред раскрытыми очами,
О возвращении Христа, 
Молиться буду я ночами.
Где в светлом лике божий дар,
И чудеса в волшебной тайне,
И уст волнительных нектар,
На вкус такой необычайный.
       *     *     *
Я сыну говорил напрасно,
О том, что книги -  это клад.
Что так безнравственно опасно,
Не посещать сей дивный сад.
Но он ещё так глуп и молод,
Не знает правды интерес.
Что жизнь огромный чуждый город,
Он полон знаний, не чудес.
Пройдут года, прийдёт прозренье,
Но не откроется окно.
И в запоздалом озареньи,
Поймёшь, что всё давно прошло.
       *    *    *
Ты пытался как прежде,
Опереться на что-то.
Но опоры то нет, 
Под тобой пустота.
Ты вонзил в небеса, 
Свои руки беспомощно.
И никто не помог, 
И молитва пуста.
Где найти этот край, 
Этот край в бесконечности.
Когда став без помех,
Вдруг упрётся рука.
И почувствуешь ты,
Бездны нет. Ну, а в вечности,
Лишь душа и огонь,
И струится река.
Не объять не обьятное,
Мысленным взором.
Не понять непонятного,
Как рождается свет.
Лишь посмотрят в глаза,
С явным тайным укором.
Скажут, бредом полна,
У него голова.
Я не верю, что мир,
До конца познаваем.
Но в неведомой тайне,
Есть сладость и боль.
Пусть прозренье придёт,
И останется с нами.
Но, а нам лишь останется, 
Наша юдоль.
   *     *      *
Талант не пропадает зря,
И мудростью вплетаясь в годы.
Он памятью любви, добра,
Явился прихотью природы.

И дар предвиденья тогда,
Сольётся с непреклонным духом.
И просочится вдруг вода,
Рожденье будет, будет мука.

Судьба нелепа и слепа,
Её прозреньем будет случай.
Ум, да характер -  вот тропа,
Которая всему научит.

А путь к удаче так тернист,
Чуть оступился, ты потерян.
Вся жизнь как белый чистый лист,
Где побеждает только вера.

В себя и преданных друзей,
В возможность победить невзгоды,
И в вероятность лучших дней,
Которые подарят годы.

Пусть впереди тревог скала,
Пусть впереди торосы, льдины,
Всегда останутся дела,
Не покорённые вершины.

И пробиваясь сквозь толпу,
Невольно возникают лица,
И каждый метит на  тропу,
А побеждают единицы.
           *       *        *
   *       *        *
Так не хочется в мире последствий,
Разменять и забыть навсегда,
Все причинные следствия действий,
Когда нет от надежды следа.

Но проснувшись под звуки свирели,
Ты забудешь про глупый испуг,
Надо жить и немножечко верить,
Счастье рядом на кончиках рук.
        *       *       *
Постой, не отводи, свой, взгляд,
Ведь мне так хочется увидеть,
Что я ни в чём не виноват,
И не хотел тебя обидеть.
 
Что всё так глупо и смешно,
Разрывы, ссоры, обвиненья,
И думать даже нам грешно, 
Что это всё, да воспасенье.

Ведь мы по прежнему близки,
Чему я в сущности, так рад.
Хоть я безвинен, но прости,
Постой, не отводи, свой, взгляд.
          *       *       *
Москва, Москва - земля контрастов!
Увы, Россией ей не стать.
Есть два различных государства,
Умом нам это не понять.
         *       *       *
Маги белые и чёрные,
Заклинатели проворные.
И гадалки, и провидцы,
Нашей дури очевидцы.
           *      *      *
Я обжёг свои губы чаем,
И ты сразу припомнилась мне.
Эти губы тебя целовали,
Твоё имя шептали во сне.

А сейчас им так больно, тоскливо,
И разомкнутым выглядит миг.
И сижу я в углу сиротливо,
К этой боли ещё не привык.
         *    *    *
Собака, мост, и я пою,
Блуждает наважденье.
Ну, что же с нею не пойму,
Наверно удивленье.
Ей эти звуки так странны,
Но чувствует она
Собачьим сердцем, что огни,
Сияют здесь не зря.
Что месяц в небе, как магнит,
Притягивает взоры.
Но человек зачем кричит, 
Какой-то странный город.
Собаке стало интересно,
Ну, что же это, как же так,
В таком не подходящем месте,
Ну, очень дивно голосят.
Своими умными глазами,
Всё с удивлением глядит.
Как будто ей команду дали,
Она застыла и стоит.
Но всё же видно понимает,
Что этим людям хорошо.
У них душа поёт, играет,
Я ж буду петь ещё, ещё.
И сами мы порой не знаем,
Как это всё произошло.
Собака, мост, кусочек рая,
И в мир распахнуто окно.
       *     *     *
  *      *      *
Отрубите руки казнокраду,
Чтоб рекою полилась слеза.
Нам жалеть его совсем не надо,
Пусть он знает, воровать нельзя.

Чтобы он почувствовал такое,
И потом на огненом одре,
Ощутил бы горюшко людское,
И не брал бы денежки себе.
         *       *      *
Ой, вы братья евреи!
Мне сознание греет,
Ваше дивное братство,
До него не добраться.
       *      *      *
Стынут ручки, стынут ножки,
У открытого окошка.
Неожиданно замрёшь, 
Но спасенья не найдёшь.
Я тебя к себе прижму, 
Ты мне скажешь: - Почему
Я замёрзла, и продрогла.
Ты закрой, пожалста, окна.
Мне так хочется тепла,
Потому я и пришла.
        *       *       *
 *       *       *
Шелестела осень листопадом,
Отражалась синь в твоих глазах.
Солнечные струи водопадом,
Заплетали косы в волосах.

Ты ступала лёгкими шагами,
По ковру узорчатой красы.
И своими нежными руками,
Положила душу на весы.

И деревья кланялись ветвями,
Щёпотом приветствуя твой вздох.
Размывая призрачные грани,
Жёлтый лист тебе на плечи лёг.

Вздрогнув, озарилась ты улыбкой,
Что за осень, как найти слова.
Чтобы описать в мерцанье зыбком,
Вечность погружённую в глаза.
        *       *      *
Мне вывернут руки, я буду стонать,
Зачем, чтоб не мог ничего написать.
Чтоб я уж не мог ничего говорить,
Язык надо вырвать, рот кляпом закрыть.
От боли я взор подниму в небеса,
Тогда надо выколоть мне и глаза.
Я слеп и я нем, только слышу пока,
Мне уши проткнут, чтоб оглох навсегда.
Я знаю, в покое меня не оставят,
Вот только не думать меня не заставят.
       *     *     *
Я не люблю дарить цветы,
Ведь это призрачная  память.
Увянет с зыбкостью росы,
И ничего не поменяет.

Меня осудят, не поймут,
Но я не каюсь без греха.
Позором даже назовут,
Но всё, что призрачно, труха.

Меняет вечер очертанье,
И в этой дивной тишине
Я заменю цветы признаньем,
Они сейчас дороже мне.
Глаза в глаза другое дело,
Всё сразу станет на места.
И я хочу, чтоб перемена,
Нас не коснулась никогда.
Ведь мы пока в плену иллюзий,
Но не поверю никогда,
Что был обман тоски и грусти,
И ложь неслась по проводам.
Туман сойдёт, всё будет ясно,
И, заглянув в твои глаза,
Я окунусь, как будто в сказку,
Как будто зрил я в образа.
          *    *    *
 *       *       *
Всё как обычно по морде,
Кому ты всё хочешь сказать?
Не надо, не нужно быть гордым,
Нельзя ничего доказать.
И будешь, как прежде, наивным,
А вроде так просто понять.
Ты чужд, но останешься сильным,
Чтоб боль эту снова принять.
Затихли, замолкли в округе,
Все звуки, пришла пустота.
И снова порвалась подпруга,
И хлещут в лицо неспроста.
            *       *       *
Дым снова застилает веки,
Не видно лика, мир так пуст.
Ты не осилил даже трети,
На плечи, взяв ненужный груз.
 Попытка, пытка, путь тернист,
 Открылся занавес -  вот сцена.
 На этой сцене ты артист,
 Ну, почему пуста арена?
 Ты зарычишь от нетерпенья,
 Несправедливости и лжи,
 Но от пустого нет спасенья,
 И лишь от гнева задрожи.
             *      *      *
Хотел бы душу успокоить,
Но где найти мне тот приют,
Ведь жизнь опять канаву роет,
И никуда не позовут.
И я замкнусь, не будет стонов,
Ах, как пустынна тишина!
Уткнусь в подушку, значит скоро,
Пойму в чём суть, и где вина.
             *      *     *
  *       *       *
Наворожила мне гадалка,
Лишь муку, холод на душе.
И мне себя так стало жалко,
Увы, рассыпалось драже.
И ведь собрать уж невозможно,
Всё закатилось по углам.
И я ступаю осторожно,
Кругом развал, кругом бедлам.
Боюсь внезапно оступиться,
Что потерялось не найти.
Что нагадала, ты - блудница,
Как от  проклятий мне уйти?
            *     *     *
Судьба капризна так порою,
И давит лихостью на плечи.
Нам испытание устроит,
Отодвигает нашу встречу.
          *      *      *
Мир полон цифр аксиом,
Познанье тяжкая стезя.
Как трудно разгадать бином,
У Бога помощи прося.

Мир познаваем лишь украдкой,
Ах, сколько тайн вокруг, смотри.
И мы измучены загадкой,
Ну, в чём же смысл цифры три?
            *       *       *
 *       *       *
Беги, беги, не убежишь,
От мыслей тайных и желаний.
Ты ждёшь, надеешься, спешишь,
В потоке вечных оправданий.

Но хочешь всётаки найти,
Когда нибудь себя понять,
Куда пытаешься уйти,
Иль не дано тебе, узнать?

Когда свершится, ты поймёшь,
Что это всё помимо воли.
Прольётся на ладони дождь,
И встанет радуга дугою.
           *     *     *
Обёрнуты ладони в тучи,
Но стало легче на душе.
Она сказала: - Ты мой лучик.
А может солнце я, вообще.
            *       *        *
   *        *        *
Уж  мне ли, в самом деле,
Строкой своей творить.
Когда  прозренья гений,
С эпохой говорит.
И череда открытий,
Нас вдруг заворожит.
От одного лишь вида,
Где тайный смысл, скрыт.
А всюду кривотолки,
Мы ищем путь во мгле.
Пусть  нас простят потомки,
 Что жили на земле.
           *         *         *
Похлёбку дали, объявили
Вы демократии гонцы.
Увы, за нас опять решили,
Ах, вы безумия творцы.
 
В который раз всё те же грабли,
Красивы речи, суть пуста.
Нас вновь бессовестно ограбят,
Всё это видно неспроста.

Но всё же зреет пониманье,
Златые цепи не спасут.
За все лишенья и страданья,
Воздастся всем, и будет суд.
           *       *        *
Увы, спектакль продолжается,
Всё та же сцена, тот же хор.
В болоте нашем не кончается,
Судьбой отмерянный позор.

О чём так мается природа, 
Гудят тревожно провода.
Смотри - избранники народа,
Да, что вы - это ж господа!

Какой народ, о чём вы право?
Уже лица не увидать.
Не стойте в очередь за нами,
Я вас просил не занимать.

Здесь всё давно уж расхватали,
И съели красную икру.
А мы пристыженно молчали,
Мы не играли в ту игру.

Опять мы слышим те же речи,
Ох, как извилиста тропа.
И время их, увы, не лечит,
Для них народ, всегда толпа.

Покрылось тиною болото,
И вновь не выучен урок.
Лишь ветерок доносит снова,
Всё тот же скверный запашок.
            *     *     *
 *     *     *

Увы, гораздо всё сложней,
Любовь опасная игра. 
И не добраться до корней,
И ночь так длится до утра.
Но разбудив огонь желанья,
На муку обрекаешь стыд.
И ничего не понимаешь,
Ну, а душа саднид, болит.
         *      *       *
Пусть обстоятельства сильны,
Нам очень трудно спорить с веком.
Но даже в этот год свиньи, 
Остаться надо человеком.
         *          *           *
Свинья, конечно, не собака.
То хрюкнет, где-то грязь найдёт,
Но в этот год она достаток,
Нам, несомненно, принесёт.
          *           *           *
Если я заболею, к друзьям обращаться не стану.
Я поеду в Израиль, говорят там такие врачи,
Всё излечат, и вмиг зарубцуются раны.
А весной прилетят, как обычно, грачи.
Это правда. Ну, что там, не будем лукавить.
И словами пустыми не будем, как прежде, играть.
Можно что-то убавить, а может добавить,
Только знаю евреем, никогда мне не стать.
             *          *           *